А эльфийка между тем приободрилась, увидев мало того что живого человека, так еще и мужского пола, которого смело можно было записывать виновником моих ночных отлучек. И расстроенно выдохнула, когда ожидания ее не оправдались.
Эверик пробормотал еще что-то, но не был услышан. Никогда раньше я не желала его ухода так сильно, как в этот момент. Когда он наконец ушел, собрав все свои бумажки, огромные часы, что висят над дверью с чуть светящимся в темноте мрачно-зеленым светом циферблатом, показывали почти полночь. Целый час моего ночного дежурства куда-то безвозвратно делся.
– Ну что, – заговорщицки начала я, еще не совсем представляя, как буду заманивать соседку в комнату с мертвым орком. Ее кислый вид и тоска во взгляде решили все за меня, и я просто выпалила, не до конца осознавая, что говорю, – хочешь посмотреть, к кому я всю неделю ходила?
– В смысле? – В голосе Вириэль слышалось явное разочарование. Кажется, она действительно свято верила в то, что я связалась с каким-то типом, который по определению мне не подходил, а тут ее встретила до пошлости банальная правда жизни с холодным, зловещим моргом и горой трупов за стеной. О горе трупов она еще не знала, потому и была столь спокойна, но я собиралась исправить это в ближайшее время.
– Да в прямом. Тут такие экземпляры есть, что раз увидев, будешь жалеть, что они преставились, – не покривив душой, предельно честно пояснила я, с содроганием вспомнив тело не до конца превратившегося оборотня, который пугал меня своей лохмато-плешивой персоной несколько дней кряду. Потом его куда-то увезли, и я смогла вздохнуть с облегчением. Помнится, в ту славную ночь у меня даже неожиданно прошла мигрень, хотя, по всем правилам, должна была мучить еще дня два.
– Дааа? – Природная брезгливость в утонченной эльфийке боролась со здоровым, далеко не эльфийским любопытством. – И что, прямо так сразу и жаль?
– Сразу! – Главное – честность. И я была предельно честна. – Пошли, покажу. Обещаю, ты впечатлишься.
– Ну пошли, – чувствуя что-то неладное, она все же не смогла устоять и послушно побрела за мной к орку и скорому потрясению.
Тело орка лежало точно так же, как я его оставила. Кажется, Эверик тоже не спешил знакомиться с новым экземпляром поближе. И я его отлично понимала. Вириэль, опасливо поглядывая на огромное тело, интригующе прикрытое тканью, спросила почему-то шепотом:
– И ты что, тут всю ночь торчишь? – Голос ее подрагивал, а когда она, отступив чуть назад, налетела на стол с раздутым трупом какого-то утопленника, то взвизгнула, отскочила в сторону и истерично рассмеялась. В голосе ее слышались слезы. – Фу! Гадость какая.
– Не всю ночь. Обычно я в приемной сижу. Там не так уж страшно, – поведала я напряженно.
Пугать ее мне как-то расхотелось. Не потому, что вдруг стало жалко. Она ведь тоже целительница и трупы уже видела. Но вдруг подумалось – а что, если обидится? Я бы, наверное, обиделась. Впрочем, мои сомнения развеяла сама эльфийка. Она опасливо
