кто же знал, что ожидание так сильно изводит? Как оказалось, делать пакости – очень нервная и неблагодарная работа. Даже если пакость за тебя делает кто-то другой.
– Сенья, ты чего тихая сегодня такая? – подозрительно спросил Асвер, усевшись прямо на стол.
Я забралась с ногами на стул и тихонечко беспокоилась о благополучии моей глупой затеи. Никакую белку ни в какую кровать я уже не хотела подкладывать, но спохватилась поздно.
Подтухший знак возмездия уже был отдан в надежные руки. И эти надежные руки должны были сейчас оттранспортировать трупик в нужное место.
А там как получится.
– Ведьма, ты меня сейчас действительно пугаешь. Если решила еще кого-нибудь разупокоить, так ты сразу скажи, я хоть приготовлюсь.
– Целительница, – не отрываясь от созерцания края стола, пробормотала я.
– Ммм?
– Целительница я, Градэн. С трупами никаких дел не имею. Предпочитаю живых пользовать.
– Мгым, – подавшись вперед, он несильно потянул за рыжую прядь, – ты это орку скажи, от которого в тот же день избавились, как ты с ним пообщалась. А ведь такой образец был хороший. – Я продолжала молчать, не реагируя на некромантский раздражитель. – А раздражитель не унимался: – Вот скажи мне, кошмар любого оживленца, как ты умудрилась орка поднять? Что за магию использовала?
– Никого я не поднимала, – недружелюбно буркнула в ответ, с трудом подавив желание дотронуться до камешка. Подозревала ли я его в причастности к поднятию разложенца? Бесспорно подозревала, вот только в библиотеке о подобном найти ничего не удалось. А напрямую интересоваться у кого-то из некромантов… не настолько любопытно мне еще было, чтобы с кем-то такими секретами делиться.
– Сень, прекрати молчать. Это на тебя не похоже.
– Считай, что это затишье перед бурей, – злобненько посоветовала ему, подняв-таки взгляд и снова вспомнив про белочку.
Глядя в темные наглые гляделки, я обреченно поняла, что завтра придет конец либо мне, либо белочке. И лучше бы жертвой некромантской ярости стал грызун. Он уже и так мертвый. Ему уже все равно.
А мне еще жить и жить. Если очень повезет, то даже счастливо.
– Это что?! – На стол передо мной хлопнули облезлый и отчего-то мокрый трупик, разбрызгивая вокруг мутную воду.
Жить счастливо не получилось. Да что там, появились у меня сомнения, что я до вечера вообще доживу. Просто, глядя на влетевшего в аудиторию совсем бешеного Асвера, у меня перед глазами могилки в ряд выстроились, и на каждой почему-то мое имя красовалось.
– Белка, – нервно ответила я, убирая подальше от мертвого тельца тетрадь, – мертвая.
– И что она делала в моей постели?! – громко спросил Асвер, самостоятельно давая мне повод не молчать. И я не смолчала, почти искренне удивившись:
– А мне откуда знать? Твоя же белка. – Глаз у любителя белочек дернулся. На задних партах кто-то нервно хихикнул, а я продолжила копать себе могилу: – Ты не думай, я тебя не осуждаю.
