его Софьюшки.
Он чувствовал, как раздваивается его душа и две его половины грызут друг друга.
– Всё хватит! – зажмурившись, мысленно крикнул Степан. – Хватит!
Он осторожно прикрыл крышку коробки, прижал к груди и понёс домой.
***
Поставив коробку на свою кровать, он тихо подошёл к кровати жены.
– Родная, моя, – тронув за плечо, позвал её Степан, – любимая…
– Стёпушка, ты, где был? Почему ты весь дрожишь? Что случилось? – забеспокоилась Софья.
– Мне надо тебе кое-что рассказать, – взволновано говорил Степан. – Только ты, пожалуйста, не перебивай меня, ладно?
– Ладно, – кивнула ему жена.
Упуская все моменты, связанные с бабой Марфой, он рассказал жене о находке. И когда он дошел до того момента открытия коробки, в комнате раздался писк.
– Что это? – привстала Софья. – Ребёнок? Стёпа не молчи.
– Да. В коробке был ребёнок, и я его принёс к нам домой. Выкинули как какого-то щенка, уму непостижимо, что творят. Софьюшка, давай его оставим себе, а? Ведь у нас деток нет, а этот нам как родной будет, а? – умолял её Степан.
Софья приподнялась и опустила ноги на пол. Ослабевшие мышцы ног напоминали о себе. Но её гнал на плач ребенка другой инстинкт, который был выше всех этих слабостей, сам Дух нёс её к этому ребенку.
– Господи! – она осторожно вынула младенца из коробки и положила на кровать мужа. Развернув тряпку она, улыбаясь, произнесла:
– Девочка. У нас с тобой девочка.
Ребёнок заплакал ещё сильнее.
– Да, что ж ты стоишь, беги в магазин купи смеси, она голодная совсем и пелёнки, потом купим всё необходимое. Давай Стёпушка, беги родной, беги быстрей.
– Так могут спросить для кого? – растерялся он.
– Для дочки, говори. Девочку удочерили. Беги, давай!
Резкие перемены в жене, поразили и озадачили Степана, такой живой он давно уже не видел свою Софьюшку.
***
Месяц пролетел незаметно. Софья, окунувшись в приятные материнские заботы, незаметно расцвела, похорошела. У нее появился здоровый румянец на щеках, чего не наблюдалось последние годы.
– Надо бы нам окрестить ребенка, – боясь своих слов, произнёс Степан. Его сердце готово было выскочить при каждой дальнейшей мысли о том, что будет дальше.
– Да, Стёпушка, надо доченьку окрестить, именем наречь. Хорошо подруга у меня в загсе работает, так свидетельство справила. Счастье-то, какое привалило нам, Стёпушка. Бог милостив, знал, чем меня на ноги поставить.
Душа разрывалась у Степана надвое:
– Господи, за что? – кричала она, – За что, Господи? Будь ты проклята старая ведьма.
***
В церкви, под монотонный голос батюшки, проходил обряд крещения. Названная
