самое мощное средство массовой информации за всю историю человечества. В этом едины и приверженцы, и противники «всемирной паутины». Во всём остальном мнения расходятся. Подобное бывало и раньше. Скоропечатная книга, которая сошла со станка Гуттенберга невиданно большим для того времени тиражом (дюжина оттисков в час!), скоро убьёт знание, – сокрушался герой романа В. Гюго «Собор Парижской Богоматери», указывая на книгу рукописную, созданную в единственном экземпляре долгим трудом писца. Но оценки никогда не были столь различны, как теперь. Мнения об Интернете едва укладываются в широчайший диапазон между восторгом и отрицанием.
Да, Сеть – широчайший простор для всех, кому есть что сказать: для политиков, учёных, деятелей культуры. С появлением Интернета сбылось, наконец, всё то, к чему с момента своего создания шли печать и литература (особенно в России, где, говоря словами Евгения Евтушенко, поэт «больше, чем поэт»). Ныне между автором и читателем, информатором и информируемым нет никаких преград, кроме техники, а эта преграда ныне легко преодолима, научно-техническая революция свершилась раньше информационной революции.
Принципы печати, сформулированные в разное время разными теоретиками, воплощаются на Интернет-пространстве. Информация здесь не «должна быть свободной», как декларировала в своё время британская «Таймс»: информация является свободной, неощутимы политические границы, несущественны политические разногласия, сведено к минимуму запретительство (хотя лозунг «как бы чего не вышло» популярен не только в нашей стране). Соблюдается принцип газеты «Гардиан» «комментарии свободны, факты священны»: каждый год, накануне 9 мая, оживляются пересматриватели итогов Второй Мировой войны – и каждый год они получают достойный отпор, поскольку факты остаются фактами, даты – датами, как ни тасуй их. Соблюдаются, к слову говоря, и принципы, сформулированные В. И Лениным в России. Все уважающие себя сетевые издания мира озабочены обратной связью с читателями, потенциальными внештатными авторами, носителями новой информации и новых идей, без которых ни один орган печати, говоря словами Ленина, не станет «живым и жизненным»: мигают курсоры в окнах для читательских комментариев, видны подчёркнутые синие строчки – электронные адреса для писем, проводятся опросы общественного мнения. Электронная печать, как и во времена Ленина, – «не только коллективный пропагандист и агитатор, но также и коллективный организатор»: например, «финансовая революция» в Исландии, когда народ сместил министров-казнокрадов, создал новую конституцию и заставил Международный валютный фонд реструктурировать долг страны, состоялась исключительно благодаря Интернету. Соблюдается ли ленинский принцип партийности литературы, согласно которому каждый автор отстаивает определённое мнение, а не свободу мнений вообще, и каждый издатель «волен прогнать» автора, высказывающего «не те партвзгляды»? Отдельный вопрос. (Для отдельного разговора. Ведь мир – таков: мир перенял у нас практически всё, за что в разное время ругал
