style="font-size:15px;"> – Не нужно, я и сам прекрасно справлюсь, – ответил юноша. – До утра этого отложить нельзя по двум причинам, – парень развернулся к родственнику и начал загибать длинные пальцы. – Первая причина – Балто не дотерпит до утра, он уже несколько часов просится на улицу. Вторая – я очень сомневаюсь, что смогу поднять себя на полчаса раньше, чтобы выгулять его перед школой.
– Я выгуляю его перед работой.
– Да, а потом тебе опять позвонят и срочно сорвут на службу, и ты не успеешь этого сделать.
– Так было всего один раз, – парировал мужчина, не желая отпускать племянника в ночь и холод.
– Но было же? – поинтересовался Тео, вопросительно вскидывая бровь и привычно щурясь, вглядываясь в лицо родственника.
Без очков весь его мир был, как Тео выражался сам, – туман, он различал лишь смазанные цвета и свет. С очками дело обстояло чуть лучше, но не намного – он мог различать очертания и фигуры, даже оттенки, но такие тонкие вещи, как например, черты лица всегда оставались для него тайной и загадкой, покрытой завесой. Это может прозвучать странно для полностью здорового человека, далёкого от недуга этого парня, но он даже не знал, как выглядят его уже покойные родители. Он знал их черты лишь по памяти и на ощупь, когда, будучи маленьким ребёнком, хватался за них, трогал и ощупывал, пытаясь понять и запомнить, словно предчувствуя, что их слишком скоро не станет.
Пёс снова заскулил и поскрёб дверь, делая это максимально аккуратно, чтобы не оцарапать когтями её покрытие, после чего поднял жалобный взгляд на хозяина.
– Всё, я пошёл, – произнёс Тео и открыл дверь.
– Давай, всё-таки, я пойду с тобой? – не унимался мужчина, мягко настаивая на своём.
– Карл, ты только с работы, с тяжёлой смены. Уверен, у тебя там сегодня была огромная куча всего, в чём тебе нужно разобраться, – мужчина невольно кивнул, соглашаясь со словами племянника. – Вот. Поужинай лучше, прими душ и отдыхай. А мы с Балто быстро справимся с его делами и вернёмся.
– Ладно, – сдался мужчина, вздыхая. – Только не потеряйся. И…
– Что «и»? – спросил парень, видя некоторую растерянность опекуна.
– Будь осторожен, – произнёс Карл. Слова дались ему тяжело.
Родители Тео погибли в авиакатастрофе, когда парню было тринадцать. Сейчас ему было семнадцать. И за те четыре года, в которые Карл заменял юноше родителей, он с каждым днём всё сильнее начинал бояться за него, желать защитить. В нём смешалось столько всего: чувство долга перед погибшем братом, любовь к племяннику и обостренная ответственность, которая была присуща мужчине в самой высшей степени, о чём прекрасно знали его сослуживцы, подчиненные и преступники. Каждый знал, что, если он за что-то возьмётся, то непременно доведёт дело до конца.
Вот только как доводить дело до конца со своим горячо любимым племянником Карл не знал и это напрягало
