мы пока ничего не знаем, но можем проводить широкие аналогии. Председатель, его жена и некое «мне» являются лишь фигурами речи. На самом же деле, можно полагать, речь идёт о глубинных процессах, идущих в странном и таинственном обществе, изучение которого начато, будет продолжено и углублено. Но, как говорится, «Орешек знанья тверд, страны учёный горд, так даст по этому ореху, что тот всенепременно расколется.» Кстати! Тут ни одного пояснения в тексте. Работнички! Вот компьюторщики. А может слова устарели, и в нашей речи давно уже нет аналогов? Так, и последнее. Вопрос: А нам? На этом месте, к сожалению, текст обрывается. И всё дальнейшее покрыто мраком. Однако, того что мы сегодня здесь получили, хватит не только на пресловутые диссертации, но и на выпуск учёных комментариев с дальнейшим срочным переложением их на стихи и прозу! Учитывая важность момента и горячее желание руководства не решать всё с кондачка и икряной матери, полагаю сегодняшнее заседание считать завершённым.
Расходитесь по домам. Собрание окончено!
Водка! Знать у бойкого родилась ты народа!
Происшествие грозило затянуться. Гордый сокол Абрам Петрович прямо с утра, по своей очень странной, но не без пользы, привычке, выхлебал аллюминиевую миску мурцовки, однако не русской, в основе которой наряду с водкой используется такое проверенное веками основное пищевое средство, как ржаной хлеб, а той, в которую аиды добавляют мацу, полученную на храмовом празднике весной и хранящуюся годами. Эта святая пища не могла испортится ни таким, ни сяким образом. Мука и вода – вот такие ингридиенты были составляющими святого продукта. Именно в этом и был спрятан секрет. Маца, практически не расстворялась в водке, и её эстетическое разжёвывание, было необходимым элементом данного способа приготовления и последующего поедания этого вида мурцовки. Она так и называлась «Наша синайская». Да! Чуть не позабыл. Водка «Пейсаховка» имела особенный успех при изготовлении. Сам я её не пил, но люди знающие утверждали, если пить напиток без закуси, стаканами и без просыпа, то недели через две-три ощущения волос во рту и съеденных пёсьих мух-таки появлялось непременно. Каждый народ сугубо гордится всем тем грандиозным, чего в процессе жизненного произрастания достигли предыдущие поколения. Таким макаром, не имя, образ например, ляхи так и восклицают, «Славна цуйка вудка польска!» И добавляют с чувством, возможно из-за восхищённого этим состояния органона, фразочку. «Матка бозка, Ченстоховска!» Русичи, по заветам племенных и прочих партийных вождей, таких как всем известный поглотитель этого напитка Никита Хрущёв, призывали пить досыта, до дней последних донца и до невозможности и бесконечности, прямо перекликаясь в этой части речей с блаженной памяти павшим отцом Онуфрием. Правда добавляя, погибшим вследствии интриг феминисток в лице оголённой фемен Ольги! Сик!
Это
