style="font-size:15px;"> – Давай я схожу в магазин. Я быстро. Бегом. И тогда попьём чай со вкусом.
Мама подумала немного и согласилась. Ведь я же уже большой и легко справлюсь с такой простой задачей, как купить конфеты. Она дала мне рубль, убедилась, что я знаю, какие конфеты надо купить, и выпустила меня из дома.
На улице уже смеркалось, и надо было действовать в скоростном режиме.
Через минуту я был уже у ворот столовой. Змейкой проскользнул в щель ворот и тенью пробежал к ящику.
Доска была так же отодвинута. Я вытащил фонарь, посветил внутрь и увидел долгожданные трубки. Достал из кармана кусачки и нажал ими на трубку. Вот тут-то и случилось то, что я даже и не предполагал.
Из повреждённой трубки раздалось громкое и страшное шипение. Всё пространство заполнилось каким-то туманом. Я закашлялся и вынырнул из ящика. И сел около него ни жив, ни мёртв. Снаружи шипение не казалось таким уж страшным и громким. Тем более что оно постепенно затихало. И я решил подождать. А может быть, оно и совсем прекратится? Оно и в самом деле вскоре прекратилось, и я вновь пролез внутрь ящика. Теперь мне пригодилось ножовочное полотно. Я быстро перепилил трубку с одного конца, затем с другого. И вот долгожданная трубка оказалась у меня в руках. Я теперь по-настоящему понял, как узники застенков совершали побеги из тёмных казематов. И действовал, как они.
Рассовав инструмент по карманам, выскользнул в щель ворот и как ни в чём не бывало пошёл в магазин. Купил именно тех конфет, о которых говорила мама, и побежал домой. Но не тут-то было. На пути стоял Жаронд.
– Что несёшь? А ну давай сюда! – скомандовал он. – Всех сегодня угощал. А про меня забыл? – он бесцеремонно заглянул в кулёк, выгреб оттуда горсть конфет и, отвесив мне подзатыльник, пошёл своей дорогой.
С одной стороны, это и было хорошо. Можно было объяснить свою задержку маме, но, с другой стороны, уж очень жалко было конфет.
Мама сразу заметила, что конфет меньше, чем надо, и что у меня зарёванное лицо.
– Что опять произошло? Опять этот Жаронд к тебе приставал? – негодовала она. – Я завтра ему все уши оборву.
А под этот шумок я вынул в раздевалке весь инструмент из карманов, спрятал трубку и пошёл умываться.
Когда пришёл папа, то было решено, что завтра мама пойдёт к маме Жаронда и всё ей расскажет. Я был даже рад, когда представил, как лупят этого Жаронда и он извивается от боли от ударов ремнём. А лупили Жаронда по-настоящему, не то что нас. Нам доставалось так, для острастки, но всё равно иногда бывало и больно. Надо было просто посильнее орать и побольше выпускать слёз. А Жаронду и это не помогало. Он просто молча извивался под ударами ремня. Но потом и отыгрывался на нас. Так что пощады мы от него никогда не ждали.
Следующий день для нас с Вовкой был самым счастливым днём. После школы, побросав портфели и переодевшись, мы побежали в наш сарай.
Трубка
