не знаю, как поступила бы в этом случае, – ответила девушка и, стыдясь своего ответа, опустила глаза.
– Тогда, может, Ваших обманщиков следует не ругать, а… благодарить?
– За что? – вспыхнула Софи.
– Например, за то, что столь необычным, но весьма деликатным образом они избавили Вас от мучительного выбора. Тем более, что, если рассуждать логически, ничего «мучительного» в нём нет. Подумайте сами – когда-то, давным-давно, люди захотели построить этот храм и построили, а сейчас такие же люди решили его снести и снесли. Когда он устарел и стал ненужным. Как пирамиды, здание ООН или Бастилия. Или Бастилию Вам тоже жалко?
Лейтенант улыбнулся, и от его улыбки или оттого, что руке было уютно в его ладони, девушка также улыбнулась ему в ответ. Возможно, лейтенант был неправ. Даже, скорее всего, неправ. Но Софи настолько устала, что его слова показались девушке тем спасательным кругом, за который могла ухватиться душа, чтобы окончательно не уйти на дно и пережить этот бесконечный, страшный, невыносимо тяжелый день. И она ухватилась.
– Может, чашку кофе? – предложил он. – Кстати, мы всё ещё не знакомы.
Офицер поднялся, ловко накинул и застегнул на все пуговицы китель, надел фуражку, отдал честь и весело, пряча улыбку в уголках губ, отрапортовал:
– Лейтенант Михаэль Крайцунг, Главное управление Внутренней службы, Берлин.
Принимая правила игры, Софи встала с кресла и, приложив руку к воображаемой фуражке, постаралась придать своему лицу серьёзное выражение.
– София Персон, выпускница философского факультета.
– Тогда разрешите мне, как младшему по званию, предложить мадемуазель чашечку кофе?
– Разрешаю! Выполняйте! – скомандовала девушка, и тут же оба рассмеялись, настолько нелепым показалось им это представление.
Позже, вспоминая эти минуты, Софи не раз спрашивала себя, почему она так легко доверилась этому человеку, практически ничего не зная о нём? Возможно, это случилось потому, что она была двадцатилетней девушкой и, когда «тот самый день» всей тяжестью лёг на её хрупкие плечи, Софи показалось, что одна она это груз не вынесет, не справится с ним.
Ах, если бы Софи знала, что именно лейтенанту Михаэлю Крайцунгу был поручен «отбор лиц для обеспечения положительного имиджа кампании по ликвидации Реймского собора», и именно Крайцунг, перелистав несколько сотен файлов с личными делами преподавателей и студентов, выбрал дело Софии Персон, и так решил её судьбу. Не только потому, что ему понравилась фотография Софи, а затем, после встречи в кафе, и сама девушка. Но потому, что у Крайцунга был план, и новая знакомая являлась его ключевым звеном.
София Персон была не просто милой, покладистой, доброй и умной девушкой. Она была британкой, и это определяло многое. По крайней мере, для потомка сербских эмигрантов Милоша Прелаза. Софи была его пропуском в англо-саксонский мир, который «перебежчиков»
