и в тот самый день, когда Рафаэль… убит? похищен? Скажем так: исчез.
Ну, не мстил же Перес таким образом за мордобой! Да и не расправу наш директор учинил, а показательный учебный бой и только. Лично я благодарил бы за науку. Нет, в месть скандалиста я не верю.
А каковы его результаты предварительных тестов? Удивительные дела. Перес не годится в телохранители, он практически безнадежен – однако Рафаэль его взял. За какие заслуги? Разве что от безденежья; по сравнению с другими фирмами мы учим своих курсантов долго – четыре месяца против двух-трех недель – и почти даром.
Я потер виски. Даже от безденежья наш гордый Рафаэль не позабудет о репутации школы и не возьмется обучать человека, который нас опозорит. Ладно, оставим это. Я рассматривал фото, пытаясь представить Переса таким, каков он нынче: не единожды битый, с распухшей мордой, с синяками. Красавец, одним словом.
Спохватившись, я набрал номер Диего.
– Тео говорит. Пересу сломали нос или палец?
– Ему-то как раз ничего – испугом отделался. Нос у Кальтельерри, а палец у Савво.
– Спасибо.
А кто утром сказал: «Пьятты сегодня не будет»? Когда я проходил мимо открытого зала, а они орали «Убейте меня!» и готовились «убивать» инструктора. Я прикрыл глаза, сосредоточился. У меня отличная слуховая память, я помню всяческие разговоры и множество разных голосов, а уж как лекции запоминал, когда учился!.. «Пьятты сегодня не будет», – заново услышал я негромкое, едва различимое в общем хоре, и вновь расслышал ломкую ноту в конце, словно говоривший выпалил, не подумав, а затем прикусил язык.
Вскочив из-за стола, я сунул дело Переса в ящик, запер директорский кабинет и спустился в тренажерный зал, где Ринальдо и еще один инструктор яростно качали себе пресс. Рафаэль не одобряет увлечение «железом» и не устает повторять, что от культуристов в нашем деле проку мало, но тренажеры притягивают людей, как магнит.
– Ринальдо, прервись и послушай.
Наш психолог сел, тяжело дыша, отер пот с верхней губы.
– Пьятты сегодня не будет, – проговорил я, подражая неизвестному, но не слишком удачно – не далась заключительная ломкая нота. Я повторил фразу. – Кто это сказал?
– Перес, – уверенно заявил Ринальдо. – Когда?
– Утром. – Я повернул из зала.
– Эй, братишка! – Ринальдо настиг меня за порогом – полуголый, блестящий от пота. – У тебя нет права на арест и допрос, нет лицензии на частный сыск.
– Зато есть дублер – известный тебе Сальватор Ортега.
– О-о-о! – вскричал Ринальдо. – Твоими похождениями с Генералом и Сальватором мы еще при Тоски были сыты; вся охрана стояла на ушах.
– Лично ты, – произнес я, глядя ему в глаза, – сегодня с утра пил кофе и готовил лекцию о психологии злоумышленников. А я по телефону слышал все, что происходило с Рафаэлем. Тебе ясно?
– Ясно, сыщик ты сумасшедший. – Изменившись в лице, Ринальдо
