Вы уже какое-то время в дороге, так?
– Да.
– Ваша «Симфония» путешествует с самого начала?
– Почти. С пятого года.
– А вы? – Пророк вдруг повернулся к Кирстен.
– Я в дороге с первого года.
Отвечая, она немного покривила душой, ведь она совершенно не помнила этот первый год.
– Если вы пробыли в пути так долго, – сказал пророк, – если вы скитались всю жизнь, как и я, сквозь жуткий хаос, если вы все помните, тогда вы знаете, что умереть можно не только одним способом.
– О, я видела многое, – проговорила дирижер, и Кирстен заметила, что она с трудом держит себя в руках. – От утопления до обезглавливания и смерти, но ни один из способов не объясняет…
– Вы меня не понимаете, – прервал ее пророк. – Я говорю не о банальной физической смерти. Есть смерть тела, а есть смерть души. Я видел, как моя мать умерла дважды. Когда падшие ускользают без разрешения, мы устраиваем похороны и возводим для них надгробия, ведь для нас отступники мертвы.
Пророк глянул на Александру, которая собирала со сцены цветы, и что-то тихо сказал дирижеру на ухо. Она отшатнулась.
– Исключено, – произнесла дирижер. – И речи быть не может.
Пророк внимательно посмотрел на нее, а затем отвернулся. Он пробормотал что-то мужчине в первом ряду, стрелку, который утром охранял заправку, и они вместе ушли прочь от «Волмарта».
– Лули! – бросил пророк через плечо. Собака потрусила за ним следом.
Зрители расходились, и совсем скоро на парковке остались только участники «Симфонии». Никто не задержался с ними поговорить, чего еще никогда не случалось.
– Быстро, – скомандовала дирижер. – Запрягайте лошадей.
– А я думала, мы на пару дней задержимся, – скривила рожицу Александра.
– Это секта конца света, – кларнетистка снимала фон для «Сна в летнюю ночь». – Ты что, не слушала?
– Но когда мы здесь были…
– Город уже совсем другой. – Нарисованный лес пошел складками и бесшумно сполз на землю. – В некоторых местах не замечаешь, что все вокруг падают замертво, пока не выпьешь отравленного вина.
Кирстен опустилась на колени, помогая кларнетистке сложить ткань.
Труппа двинулась в путь через считаные минуты, выбрав дорогу за «Волмартом», что уходила прочь от центра города. Впереди, у обочины, мерцал небольшой костерок. Рядом обнаружился мальчишка, караульный, который жарил на огне насаженного на ветку зверька, наверное, белку. В большинстве городов на въездах всегда сидели люди со свистками, ведь было бы неплохо получить хоть какой-то знак, если в город войдут мародеры. Однако здешний караульный был столь юным и невнимательным, что, видимо, тут располагался не самый опасный пост.
– Есть разрешение покинуть город? – крикнул он.
Дирижер махнула первой флейтистке, которая управляла лошадьми ведущей
