она теперь намерена выйти для своего собственного; она еще очень молода и не слишком торопится.
Эта молоденькая, с нежным выражением девица – мисс Сесилия Оссультон; она резва, остроумна, бесстрашна, но еще почти ребенок; ей не более семнадцати лет.
Таково общество лорда Бломфильда. Экипаж состоит из десяти славных матросов, буфетчика и повара; взяты также на яхту лакей лорда, жокей мистера Оссультона и горничная мисс Оссультон.
Яхта снялась с якоря и летела под всеми парусами между Дрековым островом и твердой землей. Кушанье было на столе; свежий морской воздух придал аппетит всей компании, и общий разговор начался только после снятия со стола скатерти.
– Мистер Сигров, – сказал благородный лорд, – вы чуть было не опоздали к нам; я ждал вас еще в четверг.
– Я весьма сожалею, милорд, что некоторые дела, обязанности моего адвокатского звания, не допустили меня воспользоваться ранее вашим благосклонным приглашением.
– Полно говорить вздор, Сигров, – возразил Готен, – вы вчера вечером сами мне сказывали, что еще не имели ходатайства ни по чьему делу.
– Так; но теперь это случилось совершенно нечаянным образом. Хоть я и не слишком страстный любитель дел, однако же, нужно сказать, случалось и мне иметь довольно важные. Понсонби звал меня с собою в Таттерсаль, желая услышать мое мнение о лошади, которую он хотел купить, а потом я должен был ехать в Форест-Вайльд помочь ему в деле с дядей.
– Так вот чем вы были задержаны! – сказал лорд. – Могу ли узнать, выиграл ли ваш друг свое дело?
– Нет, милорд, он проиграл это дело, но зато выиграл жену.
– Говорите яснее, мистер Сигров, – сказала молоденькая мисс Сесилия Оссультон, дочь лорда.
– Дело в том, что старому Понсонби удивительно хочется женить своего Вильяма на мисс Персиваль, которой земли примыкают к Форест-Вайльду; ну, а мой друг Вильям столько же желает жениться, сколько я люблю ходатайствовать по делам, и потому дядя его сильно рассердился.
– Но для чего же вы были призваны? – спросила мистрисс Лессельс.
– Для того, миледи, что Понсонби никогда не покупает лошадей без моего совета…
– Я все-таки ничего не понимаю, – сказала старая мисс Оссультон, пожимая плечами.
– Извините меня, миледи! Дело в том, – продолжал Сигров, – что так как мне всегда приходится укрощать пылкость лошадей моего друга Вильяма, то ему хотелось, чтобы я помог укротить и гнев его дяди. Это требовало особенного искусства, потому что старик не слушал накаких доводов и хотел всячески заставить его жениться. Только что мы вошли, старый Понсонби попросил меня подождать в другой комнате, а сам остался наедине со своим племянником; к счастью, я мог слышать весь разговор.
– Чем же кончилось? – спросил лорд.
– Уверяю вас, милорд, что эту сцену можно вставить в любую комедию.
Я
