Персиваля. Дом этот мы сломаем, а старое аббатство исправим и отделаем, и тогда, мой друг, пусть и сам герцог Девоншир потягается с нами насчет великолепия, обширности и изобилия вотчины.
– Но я, дядюшка, и в глаза не видал мисс Эмилии Персиваль!
– Этакая жирная, здоровая, плодородная почва, что чудо… на ней все родится сам-пятнадцать.
– Надобно прежде посмотреть, какова она!
– Обработанная, мой друг, превосходно!.. По новейшей системе плодосмена!..
– И притом, будет ли она, дядюшка, согласна?
– Стоит только разделить ее на участки, по моей системе, и отдать каждый участок в арендное содержание… Да чему ты смеешься?
– Тому, дядюшка, что вы, кажется, хотите заживо женить меня на жирной земле, а я намерен быть в объятиях такой супруги только после моей смерти.
– В таком случае, сударь, я должен вам заметить, что у меня могут найтись и другие наследники; мне стоит только написать вашему двоюродному брату Джемсу; если он согласится на мое предложение, я сделаю его моим наследником. Вероятно, он лучше вас оценит достоинство Персивалевой дачи…
Старик Понсонби пошел к дверям.
– Постойте, любезный дядюшка, – вскричал Вильям, выскочив из кресла: – мы не совершенно понимаем друг друга. Конечно, я бы лучше желал обладать одним вашим имением и быть холостяком, нежели обладать двумя и в придачу мисс Эмилией Персиваль; но все-таки я не говорил вам, что предпочитаю нищенство двум прекрасным поместьям и жене в одной меже. Я знаю, вы любите быть верным своему слову; я принимаю ваше предложение, чтобы избавить вас этим от издержек писать моему брату Джемсу.
– Ну, вот видишь, Вильям, теперь ты стал умен!
Мне ничего больше не надобно. Я тоже знаю, что ты любишь быть верным своему обещанию, и буду считать это дело устроенным. Я только за этим и посылал за тобою; теперь поезжай, куда тебе угодно. Тебя уведомят, когда все будет готово.
– В понедельник, дядюшка, я должен ехать в Таттерсаль для покупки лошади на нынешнее лето; смею ли спросить, дядюшка, когда вы меня к себе потребуете?
– А вот я тебе сейчас скажу: теперь апрель; я полагаю, около июля.
– Около июля, дядюшка!.. Пощадите! Неужели мне жениться, когда собаки бесятся? Нет, я скорее повешусь!
– Пожалуй!.. Оно, действительно, немножко жарко… Так и быть, мы отложим до октября!
– До октября!.. Да я должен в октябре быть в Мельтоне на собачьей травле.
– Сделайте одолжение, сударь, скажите мне, когда же кончатся ваши собачьи дни?
– Очень скоро, дядюшка; но, я думаю, всего лучше было бы отложить до следующего апреля.
– До следующего апреля! Пять тысяч акров отличнейшей земли в одной меже до следующего апреля! Да тут пройдет целая зима! Ну, а если мисс Эмилия Персиваль простудится и умрет?
– Ну так, дядюшка, из предосторожности извольте устроить это к первому сильному морозу.
– Да
