светильника. Подойдя ближе, он разглядел знакомые черты лица еще лучше и ощутил, как его пронзила тоска по умершей жене. Он нерешительно протянул руку и коснулся маски. Иллюзия сразу же исчезла, когда он ощутил под пальцами твердую и гладкую поверхность воска. Но не смог удержаться от того, чтобы не погладить изгиб скулы. А затем повернулся к остальным.
– Я очень сочувствую вашему горю, хозяин, – сказал привратник.
– Благодарю тебя, – сказал Катон, кивая. – Как зовут тебя?
– Аматап, хозяин.
– Как долго ты живешь здесь?
– Всю свою жизнь, хозяин. Я родился в рабстве. Мой прежний хозяин включил меня в стоимость дома, когда госпожа Юлия покупала дом. Она назначила меня домоправителем.
– Понимаю. А кормилица?
– Петронелла? Ее наняли кормилицей, а когда умерла госпожа, ей платил жалованье твой тесть, чтобы она ухаживала за господином Луцием.
– Что ж, хорошо. Я бы хотел осмотреть весь дом, но сначала я хочу увидеть моего сына.
– Конечно же, хозяин, – ответил Аматап, протягивая руки. – Ваши плащи?
Катон отдал ему плащ и вещмешок, затем то же самое сделал Макрон. Домоправитель повесил вещи на деревянные штыри и повел их по короткому коридору. По обе стороны виднелись заколоченные двери, и Катон догадался, что они ведут в комнаты, выходящие на улицу по обе стороны дома.
– На первом этаже лавки, так?
– Слева – лавка корзинщика, справа – булочника, хозяин.
– И какую аренду они платят?
Раб покачал головой.
– Не знаю, хозяин. Эти дела никогда не входили в мои обязанности. Отец госпожи Юлии взял все на себя до твоего возвращения.
– Понимаю.
Дойдя до конца коридора, они вышли в атриум. Под открытым небом был устроен небольшой квадратный пруд с мозаичными изображениями рыб. При свете звезд можно было достаточно хорошо все разглядеть, и Катон увидел несколько дверей, ведущих из атриума в комнаты, и узкую лестницу в углу, ведущую на второй этаж.
– Очень красиво, – сказал Макрон, глядя по сторонам. – Действительно, очень красиво. Ты хорошо приземлился, парень, сомнений нет.
– Наверху четыре комнаты, хозяин. Все сейчас пустуют. Госпожа не успела ни украсить их, ни купить мебель. Вон там ее спальня. Вон там – кабинет, который она приготовила для тебя, рядом столовая, а последняя дверь ведет в комнату господина Луция. Хочешь его увидеть? Он сейчас наверняка спит.
Катон кивнул.
– Да, хочу, прямо сейчас.
– Тогда прошу прощения, хозяин, схожу на кухню за лампой.
Он вышел из атриума в другой коридор, и Катон с Макроном услышали тихий разговор. Один из голосов был женским. Макрон повернулся к другу.
– Как себя здесь чувствуешь?
– Чувствую?
Катон на мгновение задумался.
– Как
