снова, заскребся в дверь. Наоми почувствовала, как сердце у нее упало.
– Мама дома?
Неужели светлая полоса все-таки кончилась?
Она-то думала, что мама на работе, с Сетом и Гарри. В ресторане готовился праздничный обед, так что дел было невпроворот.
Приоткрыв дверь, Наоми заглянула внутрь. Занавески плотно задернуты – плохой знак. В тусклом свете она разглядела мать – та лежала у себя на кровати.
– Мама.
На Сьюзан был красный свитер, который они купили тогда в порыве вдохновения, а не рабочая блузка с жилетом.
Конг запрыгнул на кровать – что ему строжайше запрещалось – и вновь заскулил.
Сьюзан даже не шевельнулась.
– Мама. – Шагнув ближе, Наоми включила настольную лампу.
Та лежала без движения. Белое лицо, полуприкрытые глаза.
– Мама! – Наоми схватила Сьюзан за плечо, тряхнула. – Мама, проснись! Проснись же!
Таблетки стояли здесь же, на столике. Нет, не таблетки. Пузырек. Пустой пузырек.
– Проснись! – Схватив мать за руки, она потянула ее на себя. Голова у той качнулась, упала на грудь. Она обняла Сьюзан, потянув с кровати.
Пусть только встанет, сделает пару шагов.
– Эй, Карсон, чего ты так разоралась? Я уж подумал… что тут…
– Позвони в «Скорую», живо. Набери девять-один-один.
Будто в оцепенении, наблюдал он за тем, как обмякшее тело Сьюзан падает на кровать, как глаза незряче глядят в потолок.
– Ох ты… Это твоя мама?
– Звони в «Скорую». – Наоми прижалась щекой к груди Сьюзан, начала давить на сердце. – Она не дышит. Пусть поторопятся. Скажи, что она приняла элавил. Передозировка.
Вытащив телефон, он второпях начал жать девять-один-один. Наоми, отдуваясь, пыталась делать искусственное дыхание.
– Да, да, пришлите «Скорую». Она перебрала с эльдервилом.
– Элавил!
– Простите, элавил. Черт, Карсон, я не знаю адрес.
Она прокричала адрес, не обращая внимания на слезы, градом катившиеся по щекам.
– Мама! Мама, прошу тебя!
– Нет, она не движется, не просыпается. Дочь пытается сделать ей искусственное дыхание. Я… даже не знаю. Лет сорок, должно быть.
– Тридцать семь, – выкрикнула Наоми. – Пусть поспешат.
– Врачи сейчас приедут, – помедлив, Энсон присел рядом с Наоми, похлопал ее по плечу. – Она… то есть дежурная… сказала, что машина где-то рядом. Так что они скоро будут.
Сглотнув, он коснулся руки Сьюзан.
Та была мягкой на ощупь. Мягкой и холодной. Как будто она долго пробыла на морозе.
– Господи, Карсон. Я… слушай-ка… – Он вновь коснулся плеча Наоми. – Мне кажется… она мертва.
– Нет, нет, нет. – Наклонившись над матерью, она принялась дышать еще усердней, ожидая, что та тоже вздохнет в ответ.
Но ждала она напрасно. В глазах царила мертвая пустота. Вроде
