Я так старалась успокоить ее. Я даже стала ласковой, постоянно обнимала ее, пыталась разговорить. «Не мешай матери»: сказал мне отчим. Сказал как-то так просто, что сразу поняла: мешаю. Я стала незаметной, и меня не замечали. Когда случается такое, до здоровых детей никому нет дела.
Когда сестру выписали из больницы, она была лысой. Голова моей сестры стала самой важной ценностью всей семьи и самой хрупкой вещью, как дорогая китайская ваза династии Минь.
Меня стали замечать. Нужно было помогать маме. Она не могла одна следить за Головой и заниматься домашним хозяйством. Отчим работал.
И тогда я поняла: я придумаю что-то такое, что все заметят меня, и все будут делать то, что захочу я. Глупая сестра смогла же это сделать. Голова! – великое изобретение. Оказывается больная голова не мешает ходить в театр, встречаться с мужчинами, спать с ними и даже рожать, что она нам и продемонстрировала в последствии. Но тогда, когда ей было восемь, а мне четырнадцать, она не могла ничего, даже читать. Ей нужно было учиться в школе, а долго читать нельзя – нагрузка на глаза. И ей читала я. Ей нужно было правильно питаться здоровой пищей, а кормила ее я. Нужно было молчать, когда она спала, и я молчала. Я долго думала, но ничего не придумывалось. Как сделать так, чтобы родители и остальные люди, делали то, что хочу я, а не Голова? Голова поступала проще. Просила, смотрела жалостливым взором – и ей разрешали. А если не разрешали (ей мать отказывала преувеличенно осторожно, объясняла, что можно будет, но позже), Голова применяла безошибочный метод. Она падала в обморок и в падении старалась задеть головой что-нибудь. Хоть вешалку, хоть дверь, хоть стенку. Обмороки были картинными и ненатуральными. Никто не верил. Мать тоже не верила, но боялась. А вдруг еще раз так сделает и силы не рассчитает? А ей же нельзя. Голова!
Потом я разгадала эту загадку. Был праздник восьмое марта – международный женский день. Я даже сбегала к метро и купила мимозы для матери. Но мать сказала убрать, они сильно пахнут, мы же не знаем, как отреагирует на запах Голова. Пришлось мимозы вынести в подъезд. Мать пришла с работы с пакетами.
– Разбери, – сказала она мне. И я потащила сумки на кухню. Мы с матерью приготовили ужин: мясо, картошку, салаты, и пирог. Когда пришел Паша, мой отчим, позвали сестру (и ее голову тоже), сели за стол.
Мать стала раздавать нам подарки. У меня тогда была заветная мечта – кукла. В нашем классе все девочки играли в куклы. Игрушка эта стала статусной. Девчонки хвалились своими чудесными куклами, соревновались в пошиве для них платьев. Как мне хотелось составить им компанию! Даже те, кто уже спал с мальчиками (а былии такие), они тоже играли. У всех были достойные куклы, а у меня – нет. Лекарства и капризы Головы забирали львиную долю зарплаты отчима. Мать не работала – Голова! Голова была отдельно – принцесса, а мы отдельно – свита и поданные. Мы даже жили все в одной комнате: Паша, мать и я. У Головы была отдельная комната – от любого шума может начаться головная боль. Думаю, у Головы был свой
