искусственного водоёма, привыкший к нему, сжившийся с ним, никак не мог осознать случившееся, смириться с таким поворотом дел и поверить в действительность своей отставки.
Его рассчитала сплавная контора весной. Вызвали и рассчитали. Сказали ещё, чтобы он своё морское дело завязывал и переходил на сушу. Тогда дед вместе с ними посмеялся и ушёл. Ему вновь не поверилось, что этот расчёт всерьёз. Это было и год и два назад. Уволят, а как время к сплаву, опять зовут. Сейчас не нужен, потом понадобится… И продолжал ждать. Рыбачил на озере-водохранилище, хозяйничал помаленьку по дому, побаливал – всё успевал по-стариковски. Когда же ожидания затягивались, переходил на вязание мётел – какой-никакой, а тоже приработок. И всё ждал.
Потом услышал пугающую весть: дамбу под нож, шлюз – на слом! Вот тут Мареман и заметал икру.
– Пошто? – сокрушался он. – Зачем? Ведь озеро осушат, рыба, какая есть, уйдёт. Сам старался, разводил. Осиротится целая деревня!
И никак не мог понять, взять в толк, для чего люди будут ломать шлюз и срезать дамбу?..
Но потом слухи сменились: совхоз «Савватеевский» отстоял дамбу и шлюз, и якобы сам будет содержать озеро. На правом берегу за школой строится профилакторий-санаторий, и озеро очень даже будет кстати, для красоты, значит, и удовольствия отдыхающих. А ещё поговаривали, что совхоз здесь построит большую птицеферму по выращиванию водоплавающей птицы. И Мореман воспрянул духом – море будет!
И вдруг – нá тебе. Приходит мастер Петров и говорит:
– Мореман, пошли. Операцию «Ы» проводить будем.
Дед Мореман пошёл. А когда увидел возле моста тягач, пятерых рабочих из сплавконторы и собравшихся односельчан – стариков, детей, – чуть было не осел на дамбе: ноги ослабли.
– Чей-то делать будете?
– Как что? – засмеялся Петров, глядя на деда сверху. – Сырость болотную выводить.
– Шлюзу ломать?.. Не дам! – попятился Мореман, пряча ключи в карманы потёртых штанов.
– Чудак же ты, Мореман. Больно я спрашивал бы у тебя. Замки пожалел, не то б давно выдрал.
Мореман опомнился и засеменил вокруг мастера.
– Ты, паря, это… слышь, не ломай, а? Смотри, сколь воды утекёт. Рыбы, рыбы-то сколя…
– Совсем сдурел старый! – рассердился Петров. – Разве это от меня зависит?
– От тебя, сынок. От тебя, Андрей Петрович. Не круши… Глянь, вся деревня собралась, – развёл он руки в стороны, как бы желая приблизить односельчан, чтобы и их голоса мог услышать мастер.
Но тот отмахнулся от него, как от назойливой мухи, и не стал далее слушать. Подал команду, и по его взмаху зарычал трактор.
И вот теперь дело сделано, плетётся старик вслед за тягачом и плачет.
– Эй, Мореман! – окликнул его сосед, ровесник. – Куда эдак попылил?
Дед
