Меня он выбрал не первой.
Несколько мгновений Стив даже не знал, что сказать. Мать протянула ему вилочку к кексу, и он взял.
– И кто была его жена? – спросил он наконец.
– Школьная подруга. Поженились летом после выпуска, перед тем, как его призвали в армию.
– И что же…
– Она умерла.
«Умерла». У Стива сильно забилось сердце.
– От чего?
– Я не хочу о ней говорить.
– От чего она умерла?
– Не знаю. Это произошло до того, как я познакомилась с твоим отцом.
– Но хоть что-то ты знаешь?!
– Только от Мэрион, сестры твоего отца.
Тетю Мэрион Стив помнил. В детстве пару раз ездил с родителями к ней в гости в Нью-Мексико. Она ему не нравилась. А потом пришло извещение, что она умерла.
– В день, когда мы обручились, она сказала мне, что твой отец уже был женат. И что первая его жена подходила ему намного больше меня.
– Неужели ты никогда не расспрашивала папу? Тебе не было интересно?
Она покачала головой, плотно сжав губы.
– Нет.
– А мне почему не рассказывала?
– Мы никогда не обсуждали такие вещи. Да и зачем? Тебя это не касается. Не понимаю, к чему тебе знать.
Стив продолжал расспросы, но больше ничего из нее не вытянул. Мать явно считала, что и так сказала слишком много. Когда Стив заметил, что с психологической точки зрения здоровее говорить о таких вещах открыто, а не держать в секрете, она рассердилась и ответила: давай прекратим этот разговор, или тебе придется уйти. Однако кое-что его насторожило. Она не удивилась его вопросу, не спросила, с чего он вообще это взял, почему так заинтересовался первой женой отца. Странно. Даже подозрительно.
В общем, Стив прекратил неприятный разговор, поблагодарил за кекс, пообещал завтра отвезти ее в больницу к отцу и откланялся. Расстались они по-доброму. Однако на обратной дороге, вместо того чтобы свернуть с Санта-Аны на Ирвайн, домой, он повернул на запад, на шоссе Гарден-Гроув, и направился к Лонг-Бич. Сам не понимал, куда едет; и когда впереди замаячила неуклюжая серая громада Ветеранского госпиталя, пару секунд серьезно обдумывал возможность развернуться и поехать домой.
Но не развернулся.
На этот раз отец не спал: лежал с открытыми глазами и, когда Стив вошел, проследил за ним взглядом. Стив прикрыл за собой дверь, сел на стул у кровати.
– Папа?
Старик кивнул.
Слышит. Понимает.
Стив придвинул стул ближе к кровати.
Он знал, что отец проходит терапию – управление гневом, тренировку памяти, к тому же принимает сильнодействующие медикаменты. Возможно, стоило бы сначала посоветоваться с врачом, убедиться, что он все делает правильно, что не нарушает планы лечения. Но Стив знал: если будет долго раздумывать, – никогда не решится. Поэтому наклонился к уху старика и тихо спросил:
– Папа,
