Иванович и обращается к молодому человеку, вышедшему из-за ширмы. – Молодой человек, заходите завтра в это время.
– До свиданья! – говорит молодой человек и уходит.
– До свиданья! – отвечает Никанор Иванович, выпроваживает клиента, а сам думает: «Неужели смогли найти зацепку?»
Как только выпроводил молодого человека, обернулся к капитану и произнес:
– Я вас слушаю, товарищ капитан.
– Знаком ли вам человек по фамилии Волков, товарищ Адольф, не знаю, как по отчеству?
– Моя фамилия не Адолев или, как там вы назвали, Адоев. Я Никитин Никанор Иванович, а Волковых среди моих знакомых нет. Если только среди клиентов были люди с такой фамилией, я сейчас посмотрю по книге. Волков… Волков… как инициалы?
– Степан Степанович.
– А, Степаныч! Это такой здоровенный мужчина? Это он ко мне чуть драться не полез вчера, когда я объяснял, что в течение получаса сделать фотокарточки невозможно. Пока проявлю негатив, пока высушу, затем отпечатаю… И полез он на меня с кулаками. Бить не стал, но грозился, закричал: «Ты имеешь дело со Степанычем, не шути, фашист ты этакий!» Как только не обзывал. Грозился через час зайти, но ни вчера, ни сегодня не зашел. А фотографии на загранпаспорт уже готовы. Я сейчас покажу, это он ли? – и полез в коробку с фотокарточками, порылся и вытащил фотокарточки Волкова. – Не это ли ваш Волков? – Посмотрел запись в книге. – Вот, вот, Волков С.С., шесть рублей пятьдесят копеек за срочность.
Капитан вытаскивает из кармана клочок бумаги и показывает Никитину.
– Это вы давали свой телефон ему?
Никитин посмотрел на бумагу и заметил, что там написано только имя.
– Я никому из моих клиентов не даю телефон. Видимо, он узнал в справочном. Я даже не сказал ему, как меня зовут. Когда он спросил: «Эй, фашист, как тебя зовут?», я ему ответил: Адольф, хотел сказать Гитлер, потом подумал, что Гитлер может разозлить дурака, назвал то ли Гимлер, то ли Битнер, не помню сейчас.
– Я могу взять у вас эти фотокарточки?
– А если он придет за ними, я скандала не оберусь. Что ему сказать, кто взял?
– Он не придет, он уже мертв.
– Ой, слава тебе, господи! Не хотел бы с дураком встречаться еще раз.
Капитан взял фотокарточки, попрощался и ушел. Фотограф закрыл двери и перекрестился.
В небольшой светлой комнате лазарета воинской части, где расположены четыре койки с тумбочками возле них, лежат два солдата на койках ближе к окну. Две другие койки пустуют. На одной койке лежит Петр Антонов. Он спит. На другой лежит солдат в очках, читает книгу. Открывается дверь, и заходит в комнату Павел. Он здоровается с солдатом в очках и спрашивает, показав пальцем на Петра:
– Спит?
– Кажется, да. Недавно разговаривал, сейчас молчит.
Тут Петр, не открывая глаз, поднимает правую руку с открытой ладонью высоко для привычного с братом приветствия. Павел подходит и бьет ладонью по ладони брата.
– Лежишь
