в бешенстве вскочил на ноги. Его голубые глаза впились в широкое и неподвижное, как камень, лицо Макивчука.
– Бесполезно! Был бы цел, давно бы отозвался. Я не могу больше прослушивать пустоту, сложа руки!
– Что ты предлагаешь? – спросил Макивчук.
– Выйдем на поиски. Мог же он уцелеть?
– Как?
– Может, лежит где-нибудь с переломанными ногами. Ты же знаешь, он может и на ровном месте сломать шею. А эта грозная планета порядком потрепала нервы.
– А где искать? – спросил Макивчук.
Ян двинул плечами, заходил взад-вперед по тесной каюте. Да, он знает, что отыскать пропавшего товарища практически невозможно. К тому же их бард мертв. Только что закатился за горизонт белый карлик, второе солнце системы. Всего час светил над планетой, но этого достаточно, чтобы превратить человека в обугленный труп. Второго геликоптера нет, планета покрыта лесами. Слишком много хищных зверей, совершенно непривычных и потому особенно опасных. Если обыкновенный кустарник прыгает из засады и рвет на куски сверхпрочный скафандр, а обыкновенный хомяк уволакивает в нору гусеницу вездехода, если из тучи падают железные кристаллы с острыми как бритва гранями, то такая планета относится к разряду опасных и на ней приходится применять особые меры осторожности.
– Но все-таки, – сказал Ян упрямо, – искать нужно!
– Есть разные формы мужества, – сказал Макивчук негромко. – Можно наплевать на многолетний труд ученых центральных звезд, отправиться сейчас в джунгли и красиво умереть. А можно, сцепив зубы, немедленно стартовать, чтобы гигантская информация не пропала, стала достоянием Земли. Второе, безусловно, сделать труднее.
Ян ринулся к иллюминатору, всмотрелся, потом разочарованно вернулся на середину каюты.
– Верю, – сказал он жестко, – но такое мужество здорово попахивает бесчеловечностью. И учти еще: дело не только в нашем товарище. Откажись мы сделать все возможное и невозможное для его спасения, значит, вычеркнем половину будущих подвигов, героических поступков, дерзких замыслов во всех мирах, населенных людьми! С легким сердцем иду в любой опасный рейд или рискованную экспедицию, потому что знаю: что бы ни случилось – меня будут искать, меня спасут или по крайней мере сделают все, чтобы спасти. А я не трус, Макивчук, и ты это знаешь! Вот какие последствия может вызвать твоя арифметика, капитан Звездного Флота!
Макивчук пожал могучими плечами, вылез из-за стола с аппаратурой.
– Это не моя арифметика, – сказал он. – Это… э-э… мысли вслух.
Ян распахнул дверцы шкафа, сорвал один из скафандров.
– Был бы ты помоложе, – сказал он с мрачной угрозой, – дал бы тебе за такие мысли вслух.
Макивчук неторопливо облачился в доспехи, пристегнул к поясу атомный пистолет и лишь тогда смерил сумрачным взглядом коричневых глаз атлетическую фигуру штурмана.
– Вернемся, – сказал
