style="font-size:15px;"> – Ты точно знаешь? Он что, твой пациент?
– Нет. М-м-м… более того, есть распоряжение не подпускать к нему женщин. За исполнением этого приказа зорко следят наши славные морпехи.
– Да, – кивнул Какстон, – мне рассказывали. Ну, значит, тебе просто неоткуда знать, накачивают его транквилизаторами или нет.
Джилл уставилась в пустой бокал, раздосадованная тем, что ей не верят. А чтобы подтвердить свои слова, ей придется признаться в своем проступке.
– Бен? Слушай, Бен, а ты меня не заложишь?
– Как? Кому?
– Ну, вообще.
– Хм-м… широкая постановка вопроса. Ладно, не заложу.
– Тогда налей.
Как только Бен исполнил просьбу, Джилл продолжила:
– Так вот, я точно знаю, что этого марсианина не держат на игле. Я с ним разговаривала.
– Ведь чувствовал я, чувствовал, – присвистнул Какстон. – Бен, сказал я себе утром, отлови-ка ты Джилл. Она – главный твой козырь. Пей, сладкая моя, пей. Можешь прямо из кувшина.
– Спасибо, я не тороплюсь!
– Исполню любой ваш каприз, миледи. Позвольте растереть ваши бедные усталые ножки?! Только вам придется дать интервью. Публика внимает вам с затаенным восторгом. Начнем с самого начала. Каким это таким…
– Нет, Бен, ты же обещал! Только сошлись на меня, и я тут же вылечу с работы.
– М-м-м… А как насчет «из заслуживающих доверия источников»?
– Страшновато.
– Да? Ну не томи, расскажи дядюшке Бену все по порядку. Или ты надеешься, что он помрет от неудовлетворенного любопытства, чтобы все мясо тебе досталось?
– Да нет, я расскажу. Я и так уже много чего разболтала. Только писать об этом нельзя.
Бен промолчал, боясь спугнуть удачу, и Джилл в паре слов описала свой фланговый маневр.
– Прекрасно, – прервал ее Бен. – А еще раз сможешь?
– Что? Смогла бы, пожалуй, но не стану. Страшно.
– А меня можно туда провести? Слушай, я оденусь монтером – комбинезон, профсоюзный значок, сумка с инструментами, все дела. Ты передашь мне ключ и…
– Нет!
– Так уж и нет? Спорим, что теперь у вас в больничной обслуге по большей части не настоящие санитары, а люди, засланные новостными агентствами. Да пойми ты, это же самая потрясающая – во всяком случае для публики – история с того времени, как Изабелла, наслушавшись россказней Колумба, снесла свои побрякушки в ломбард. Меня беспокоит одно – не нарваться бы на еще одного фальшивого монтера…
– Единственное, что беспокоит меня, это я сама, – оборвала его Джилл. – Для тебя это очередной репортаж, а для меня – вся моя карьера. У меня отберут форменную шапочку и значок, а потом вываляют в смоле и перьях и вынесут из города верхом на жердине. И медсестрой мне больше не бывать.
– М-м-м… не исключено.
– Какое там
