а клейкая субстанция, оставляющая на пальцах грязный след. Вскочив, она затрясла головой, вытягивая из волос пальцами липкий сор.
Розовая цветочная кипень олеандра, такая красивая на вид, была убежищем тли – под каждым соцветием виднелись десятки, а то и сотни беловатых точек, вокруг которых сновали черные мелкие муравьи.
Когда Вера с Олегом вернулись, Рита уже приняла душ и в свежей чистой футболке сидела на террасе в безопасной тени акации.
– Прямо детектив, – Вера весело плюхнулась на стул рядом, – Приехали, а нас не пускают. У них там ворота с карточкой. И что делать? Мы отъехали за поворот и спрятались за кусты. Говорю же, детектив. Стали ждать. А сами не знаем даже, какая машина. Наверное, микроавтобус, только поди-пойми.
– Нет, – не микроавтобус, – Олег затащил в дом чемодан Веры и сел на стул рядом.
– Остановилась такая белая колымага. Мы выскочили, закричали, пуркуа бы не па, там парень молодой. Как он глаза на нас вытаращил, а? – Вера поглядела на Олега, тот весело кивнул. – И вот. Я спасена, – откинувшись на стуле, она сложила руки на груди, – Теперь можно жить. Я спасена!
– Ура, – сказала Рита, – Надевай же скорей свое красное платье и иди соблазнять крестьян.
– Да, кстати! – Вера хопнула себя по лбу и убежала в дом.
– Если там нет бриллиантов твоей бабки, я точно обижусь, – крикнула ей вслед Рита.
– Ха-ха, – с готовностью сказал Олег.
Вера вышла скоро. На ней был сарафан. Короткий и узкий, во вспышках зеленого и алого. Волосы, вдруг о них вспомнив, она причесала и скрутила на затылке в акккуратый узел, чем обнаружила и длинную гибкую шею и заострившиеся бугры голых плеч. И облегченно вздохнула Рита: Вера стала Верой, прежней, к которой привыкла, которую любила. Поддавшись внезапному порыву, Рита вскочила, обняла ее, прижалась к ней и поцеловала в место самое щекотное, между ухом и волосами.
– Что подумает муж, ты поосторжней, – хихикнула Вера.
– Он груш объелся, – сказала Рита, но отстранилась и села.
– Я не люблю груши, – сказал Олег.
– Я знаю, – сказала Рита, а Вера вскрикнула «балда», хлопнула себя по лбу и снова убежала в дом.
– Надо почаще чемоданы терять. Сколько потом счастья, – сказала Рита, – Прямо как на Новый год, – и Вера вышла с кучей пластиковых пакетов и вывалила их все на стол.
– Вот, – сказала она с торжеством, – Привезла.
– Что это? – спросила Рита.
– Хлеб.
– Хлеб?
– Черный хлеб. Ты же просила.
– Куда нам столько? – Рита посмотрела, там было пять буханок.
Пять.
– Я тебя русским языком спросила, чего привезти. Ты сказала, что тут нет черного хлеба.
Олег захохотал.
– Чего ты? – обиженно поглядела
