под Окно Дома, куда я вечно возвращаюсь,я приношу новый виток спирали, новый венок
для сераля тех красавиц,
что золото перековали на монету –
металл вечно юных волос.
iii.
Корабль за невольницами
Ночные улицы – простор для карнавала
гулящих ветров в балахонах из газет…
По улицам друзья идут к большому Кораблю
конца своих скитаний, на котором
привязаны, как привидения, и стонут,
и мечутся как паруса для сонных Эльдорадо –
непобедимая страданьями Армада –
сонмы Чистых Белых Простыней.
Ах, легкие полны предвосхищеньем
грядущих вздохов, трапез на траве,
и берег путешествия звенит
как колокольчики пленения
на ногах невольниц,
с волненьем выбегающих на берег
навстречу Кораблю.
iv.
Danza de fores
Мы вас любили, в вас себя любя,
Вы – соучастники открытия себя.
В руках, казалось, брякали Ключи
к любому сердцу от любой двери.
Мы – феи ваших приключений наяву.
Рычали пятна, желтые, как ягуары,
а попугаи переулков повторяли
слова любви на сонном берегу,
пока к нему не подошел Корабль
и вы с него на берег не сошли.
У вас в руках лежала Музыка, которой
так не хватало солнцу джунглей и страстей.
Танцуй, моя сестра, танцуй!
Пятнадцать золотых колец на срезе бедер,
пятнадцать светлых годовых колец.
Танцуй, моя сестра, танцуй!
И грудь твоя, как носик твой, курноса,
и ты еще не задаешь вопроса,
но ты уже ответы знаешь все.
Танцуй, моя сестра, танцуй!
Лупите, черномазые, по бонгам!
Сосудик вьется вверх по щиколотке тонкой,
он алым в лоне расцветет цветком.
Танцуй, моя сестра, танцуй!
Низ живота курчавится дремуче,
кора лодыжек в бархатных обручьях.
Я – глина, будь для пор моих водой!
Налейся, как в сосуд, в мой глаз пустой,
заполни пустошь меж закатом и восходом,
будь голой непосредственной природой,
танцуй, моя сестра, танцуй!
v.
Love labour’s lost
– Где же вы?
Вечно непосредственные, нашей юной жажды
утолители.
Где же вы?
Юного безумия добрые целители?
Где же вы?
– Там же, где и были –
в Гренландии и пыли –
Скептически губы застыли,
мы начисто нынче былое забыли.
Стояли на пороге, да не знали дороги.
Думали вечно свечами гореть
у изголовий юных безумцев,
но нынче мы ищем иное.
– Что же вы?
Те, кто так любовь ценили, ради одних ее усилий.
Что же вы?
Те, кто все терять готовы, но не обрести оковы.
Что же вы?
– Терпеть
