ушах орет «Sex Pistols», мелькает секс-кино.Я сразу испугался и растерялся вмиг:
За жизнь когтями драться я, право, не привык!
Улыбчивые черти сказали мне в аду,
Что я не так воспитан, что им не подойду.
«Ты очень честный парень; конечно, выбирай,
Но если откровенно – иди ты к богу в рай!»
Я умер, все в порядке: в карманах пропуска,
Подписаны все справки, печати в паспортах.
На белом дирижабле, похожем на свинью,
Легко раздвинув тучи, мы вылезли в раю.
Нас приняли в объятья, и все кричат «ура!»,
Кругом висят плакаты за образцовый рай.
У всех на лицах радость, я был доволен всем,
Но строить вместе с ними я просто не умел.
Вдруг какой-то ангел мне крикнул на лету,
Что я испорчен адом, что им не подойду.
«Ты очень странный парень, плакатам ты не рад;
Мы с транспортом уладим – давай обратно в ад!»
Я кончил путешествие ударом в землю лбом,
Из головы все вышибло, не помню ничего.
В глазах опушка леса, в ушах шумит листва,
Стоит избушка рядом, вдали течет река.
Достал я из кармана все справки, паспорта,
Я изорвал их в клочья и в землю закопал.
Шумящий мир
Этот шумящий мир безмолвен и пуст,
Как высохший куст.
Куст урожай принесет – один только плод,
Плод моих чувств.
Здесь растут странные растенья –
Не дают совершенно тени.
Я по шипам иду, ругая жару;
Лучше б я снова попал туда, где я был –
В безумном аду, в бездумном раю.
Здесь живут странные созданья –
Лишены чувства осязанья.
Их рассудок подчинен другим законам,
Потому что боль их коже незнакома,
И жестокость их обычно мне известна,
Я себя бы так же вел на их месте.
Этот шумящий мир мне чем-то знаком,
Я раньше был в нем в обличье ином,
И я на него смотрел с другой стороны
Холодной луны.
Взгляд вперед взглядом был назад –
Вывернул наизнанку взгляд.
И по замкнутому кругу неизбежно
Новый взгляд находит то же, что и прежде.
Постоянство превращений без возврата –
Свойство мира или, может, свойство взгляда?
Последний день воды
Дождь прошел, и улицы пусты,
Но остались улицы сухими.
Это был последний день воды –
Первый день расплавленной пустыни.
И я в пустыне в городе большом,
И в виде миражей остались лужи,
Змеино-желтые глаза песка
Сквозь эфемерность луж глядят наружу.
Все это значит лишь одно:
Что скоро кончиться должно
Все.
А город весь – песочные часы:
Песок пересыпаться будет вечно.
И я бы вечно ждать хотел воды,
Но вечность – это просто бесконечно.
