привезли в чужую страну и выдали замуж за человека старше ее на двадцать лет.
Чтобы отвлечься от грустных мыслей она стала рассматривать гостей, стараясь убедить себя, что не ищет конкретного человека. Но он нашелся скоро – сидел достаточно близко от короля среди герцогов, что было большой честью для графа. Его большой серебряный кубок был наполнен вином, а тарелка ломилась от всяческих яств. Но когда Анна нашла его глазами, поняла, что он тоже не отрываясь смотрел на нее. Свои шикарные темные волосы он распустил снова, позволяя по провансальской манере свободными кудрями спускаться на плечи. Богатая бархатная туника цвета красного вина очень выгодно гармонировала с черным жилетом, на котором красовалась золотая вышивка. Он сидел, слегка подавшись вперед в пол-оборота к королеве, но она прекрасно видела, что на его лице не играет привычная дерзкая усмешка, а глаза не сверкают обычным лукавством. Граф явно был погружен в свои думы, а его грустное лицо не оставляло сомнений в том, что его мысли были не веселы. Он встретился на мгновение с Анной глазами и снова ее пробил озноб. Рауль смотрел на нее со странной смесью чувств и эмоций, среди которой читалась грусть и тоска, и девушка отвечала ему тем же. Его колдовские зеленые глаза печально смотрели на королеву, словно прощались. Она же искала и находила в нем поддержку и опору для своей метущейся души. Ей казалось, что только он и понимает ее сейчас, чувствует ее боль и одиночество… Их немой диалог длился считанные секунды, пока сосед по столу не хлопнул его залихватски по плечу и граф отвел глаза. Очевидно, Анна захватила какой-то миг его слабости, потому что через секунду она увидела обычного ироничного и дерзкого графа. Он широко улыбался, опорожнял чашу с вином, наполнял ее снова, громко смеялся и активно о чем-то разговаривал с соседями по столу, уже не поворачиваясь к королевской чете. Но этих секунд хватило Анне, чтобы душащая ее тоска отпустила и на лицо вместе с румянцем вернулась легкая улыбка. Король внезапно заерзал в своем кресле, взял ее руку и приложил к своим губам. Девушка ответила ему мягкой улыбкой и нежным взглядом и продолжала рассматривать гостей.
Периодически к столу новобрачных подходили делегации с подарками и произносили речи и здравицы, стараясь перекричать крики и хохот захмелевших гостей.
Особенно важных дарителей Генрих Анне комментировал, наклонившись к ней и обдавая винными парами. Так, например, самой первой делегацией к ним подошли странные люди в ярких одеждах, с длинными волосами и остроконечными бородками. Они стояли, невообразимо гордо вскинув головы, прямыми спинами, а их лица выражали надменность и жесткость. Главный среди них заговорил, и Анна с ужасом осознала, что ничего не понимает в их речи. Это был безусловно французский язык, но какое-то неизвестное ей наречие с сильным немецким акцентом. Говоривший произносил слова так, будто гавкал, а по его лицо совершенно невозможно было понять, о чем идет речь. Он словно нехотя поклонился и провел рукой над большим сундуком,
