то, при известном художественном чутье, он тем не менее не может не узнать в Катулле одного из замечательнейших лирических поэтов, не только между римскими, но и между лириками всех веков и народностей.
1. К Корнелию Непоту[2]
$$$Кому лощеную под пемзу суждено
$$$Мне книжку новую в красивой дать отделке?[3]
$$$Корнелий, ты прими: ведь ты уже давно
$$$Хотя во что-нибудь ценил мои безделки
5. Тогда уж,[4] как впервой средь италийцев ты
$$$В трех книгах описал, что исстари велося;
$$$Ученые, клянусь Юпитером! листы.
$$$Поэтому прими, чтоб в книжке ни нашлося
$$$Какого ни на есть, я ж буду муз молить,[5]
10. Чтоб больше одного ей веку пережить.
2. К воробью Лезбии[6]
$$$О вор обей ты моей восхитительной девы,
$$$Прячет тебя на груди и с тобою играет,
$$$И тебя она тонким перстом раздразнивши,
$$$Острым твоим укушеньям его подставляет,
5. Как ей, отраде моей, красотою блестящей,
$$$Я и не знаю уж чем позабавиться мило,
$$$Чтобы в тоске находить для себя развлеченье,
$$$(Думаю, чтобы горячая страсть в ней остыла).
$$$Если бы мог, как она, поиграть я с тобою,
10. Верю, с души бы свалилось раздумье больное!
$$$………………………………………
$$$Было б отрадно мне, как по преданию, быстрой
$$$Девушке яблоко было на вид золотое,
$$$Что наконец разрешило заветный ей пояс.[7]
3. Плач о смерти воробья[8]
$$$Плачьте теперь, о Венеры, и вы, Купидоны,[9]
$$$И насколько вас есть все изящные люди!
$$$Вот воробей моей девушки ныне скончался,
$$$Тот воробей моей милой, которого пуще
5. Собственных глаз она, бывало, любила;
$$$Ибо он сладостен был и знал он не хуже
$$$Собственную госпожу, чем девочка матерь,
$$$И никогда он с ее колен бывало не сходит,
$$$А в припрыжку туда и сюда поскакавши,
10. Он к одной госпоже, пища, обращался.
$$$Вот теперь и пошел он по мрачной дорожке
$$$Той, откуда никто, говорят, не вернется.
$$$Будьте же прокляты вы, ненавистные мраки
$$$Орка[10] за то, что глотаете все вы, что мило:
15. Вы у меня[11] воробья столь прелестного взяли.
$$$О несчастье! О воробей мой бедняжка,
$$$Ты виноват, что глаза
Катулл посвящает свои безделки своему благоприятелю и земляку, историку Корнелию Непоту.
Слово уменьшительное «книжка» (libellum) преимущественно относилось к собраниям стихотворений, меньшим по объему против других сочинений, носящим название «книга» (liber). Если не допускать, что все сочинения поднесены были в 54 году, то книжка безделок должна была составлять лишь часть личных стихотворений поэта; книжка обзывается новой по случаю красивой отделки и сглаживания концов свертка пмезою у книгопродавца.
Еще в то время, когда, в подражание греческим хроникам, сам Непот решился впервые на латинском языке в трех книгах написать историю, начиная с мифических времен.
В интересах русского читателя мы (patrona virgo), под которой одни подразумевают Минерву, а другие Музу, перевели в последнем смысле.
Томимый любовно, Катулл под прозрачной дымкой поэзии выражает свое стремление к Лезбии, которая, быть может, в свою очередь нуждалась в выражении ее любви к Катуллу. Не помним, кто чрезвычайно метко сказал, что градус кипения взаимной любви совпадает с моментом признания. До этого момента склонность только представляет благоприятную почву, но названная, она уже настоящая любовь. Наше стихотворение мастерски переносит нас на самую ближайшую к кипению точку. В качестве птицы Афродиты был любимец римских дам и слово воробей (passer), воробушек, было ласкательным, как у нас голубчик.
Мы вполне согласны с тми, которые три этих стиха считают отрывком погибшего стихотворения, до такой степени они различны от предшествующего и по тону и по содержанию. Там непосредственная страсть и величайшее мастерство высказать то, чего по обстоятельствам еще назвать нельзя, а здесь холодное щегольство изящным мифологическим образом. Девушка, приводимая здесь в пример, дочь скиросского царя Схенея. 2. Песнь Илиады Гнедича 497.
Это выдержанное прелестное стихотворение Марциал прямо называет воробьем. Оно уже в древности породило много подражаний и поныне этот воробей представляет как бы эмблему Катулла.
Еще у древних (Эврипида) мы встречаем Эротов и Купидонов во множественном числе: их было три. Равным образом и Венера употреблена во множественном числе, тем более, что по-латыни
Слово
