переедет к нам, – заискивающе произнесла Лариса.
Её сердце разрывалось на части, как можно сделать несчастным кого-то из двух самых близких людей?!
– Только через мой труп, – разъяренно прошипела Алёна.
– Что ты такое говоришь?! – изумлённо выдохнула Лариса и всплеснула руками. – Не думала, что мы с отцом вырастили тебя эгоисткой. Неужели, я не имею право на счастье?
– А папа? Ты пощадила его чувства? Или мои? Нет, тебе плевать на всех, кроме себя. Всё, я больше не хочу тебя слышать, – сказала дочка и убежала в свою комнату.
Лариса тяжело вздохнула, по лицу покатились слёзы. Она знала, что будет сложно, но не представляла насколько.
– Лучше уйду я, – прошептала она и отправилась собирать сумку.
Глеб, завидев Ларису на пороге съёмной однокомнатной квартиры на окраине, нахмурился и сказал:
– Вижу, дочь пошла не в тебя.
Она удивлённо вскинула взгляд, но Глеб не стал дальше развивать мысль, просто молча ушёл в гостиную и включил телевизор. Лариса потопталась на пороге, поставила сумку, сняла пальто и решила приготовить ужин. В холодильнике кроме двух яиц, полпачки масла и пельменей в морозилке ничего не оказалось. «Надо идти в магазин, а я так устала, – с тоской подумала Лариса, выглядывая в окно. – Восемь часов, а уже так темно. Двор совсем не освещается… Надеюсь, здесь есть где-нибудь поблизости универсам».
– Глеб, – позвала она.
– Что? – с неохотой отозвался он, даже не выходя в коридор.
– Где здесь можно купить продукты? – спросила Лариса, одеваясь.
– Пройдешь напрямик через двор, потом перейдёшь дорогу и направо.
«Он даже не предложил свою помощь, – расстроилась она. – Раньше он был такой внимательный… Хватит, ничего не изменилось! Просто Глеб очень устал и огорчился из-за моей ссоры с Алёной. Скорее всего, он не знает, как меня утешить, вот и даёт возможность разобраться во всём в одиночестве».
– Пока, я скоро вернусь.
Глеб не вышел её провожать и даже не откликнулся. Сердце Ларисы вновь кольнуло от плохого предчувствия. Неужели всё исчезло, та одурманивающая забота, нежность, теплота. Она шла вперёд, не отображая ничего вокруг, погружённая в мысли и переживания.
– Эй, тетя, поделись деньжатами.
Лариса вздрогнула и подняла глаза. Выход из арки перегородили два парня. Один более рослый и широкий в плечах. Второй поменьше и в кепке. Хотя при тусклом освещении она бы и так не смогла разглядеть лица.
– Что застыла? – поторопил всё тот же противный голос парня в кепке.
– Ребята, да у меня почти ничего нет. Я в магазин пошла, – испуганно пробормотала Лариса, осторожно пятясь обратно во двор.
– Нет, так дело не пойдёт, – хмыкнул парень. – Мы натурой не возьмём, на старенькое не тянет. – И, блеснув своим остроумием, заржал.
