он умрет.
Артема она тоже знала с раннего детства. Они дружили. И в пятнадцать-шестнадцать лет Полине казалось, что Артем – единственный, с кем ей всегда весело и легко, с кем можно и поспорить, и посмеяться, и потрепаться всласть, и посплетничать о том, о сем. И вдруг все изменилось в одночасье.
Полина разглядывала гостей. Возле нее стоял официант, подливал в их с Артемом бокалы шампанское. Полина желала только одного: чтобы этот официант колдовал над их бокалами и тарелками как можно дольше – он загораживал ее от всех, и из-за его накрахмаленного плеча, точно из укрытия, не выдавая себя ни вздохом, ни намеком, можно было неотрывно смотреть на…
Полина почувствовала, как непрошеные предательские слезы снова наворачиваются на глаза. Он был так далеко! А ведь должен был сидеть здесь, рядом, на месте Артема. Он пил шампанское, шутил, ел, смеялся. Веселился на ее свадьбе, вел себя как ни в чем не бывало и был всего лишь гостем, а не главным виновником торжества.
Рядом с ним сидел его друг и приятель Константин Туманов – как всегда спокойный и невозмутимый. И Галина Островская тоже была – глушила шампанское фужер за фужером, кривлялась, точно ожившая мумия, сыпала парадоксами, стреляла глазами, флиртовала. Полина из-за плеча официанта с болью в сердце следила, как она наклоняется к нему , что-то шепчет ему на ухо, призывно заливисто ржет, запрокидываясь назад, как норовистая лошадь… Как она смеет дотрагиваться до него ! Старая мымра, алкоголичка…
– Саша, Сашенька дорогой, тебе слово, пожелай что-нибудь молодым!
Полина услышала голос отца и почувствовала, как вся кровь ее прихлынула к щекам и сердцу. Отец громогласно, через весь стол обращался к нему . Полина опустила глаза, сосредоточив все свое внимание на пышном букете белых пионов, подобранных столичным флористом с редким вкусом. Пионы испускали тонкий сладкий аромат. Полина смотрела только на цветы. Не на него . И не на сидевшего рядом Артема.
– Полина и Артем, поздравляю вас от всего сердца. Желаю вам счастья. Любите друг друга. Будьте друг другу опорой и радостью в жизни. И детей вам желаю много-много, таких же красивых, как вы…
Он говорил это торжественно, с чувством – так всегда ораторствуют на чужих свадьбах, провозглашая тосты и здравицы после коньяка и шампанского. Полина упрямо разглядывала махровые чаши пионов в букете. Протянула руку, коснулась. Так робко и так нежно она однажды коснулась и его лица…
– Горько!
Это крикнул не он . К счастью, не он . Не то, наверное… сердце – так почудилось Полине – лопнуло бы, как воздушный шарик, улетевший слишком высоко под облака. «Горько!» – во всю силу своих молодых тренированных спортом легких крикнул Костя Туманов. У него был красивый низкий мужественный голос. Таким только команды отдавать на поле боя…
Артем поднял ее: Полина почувствовала его нетерпение. И на этот раз послушно ответила мужу на поцелуй. Все равно ведь. И назло.
Со свадебного застолья
