вся седая, но волосы оставались густыми, и белые пряди ниспадали на лоб. Она уже несколько дней ничего не ела, и все понимали, что дело плохо. Она ждала самого младшего сына, и отец поспешил с ней увидеться. Той же ночью бабушки не стало. Она прожила восемьдесят четыре года и по меркам того времени считалась долгожительницей.
Нужно было еще оповестить родню, чтобы приезжали на похороны, так что бабушку уложили на пол в центре гостиной и обложили льдом.
Все суетились; мама и третья тетушка за столиком кроили белое погребальное покрывало.
Я подошла посмотреть, что они делают.
Третья тетушка была женой старшего брата отца, сам дядя работал в школе учителем, но к тому моменту уже скончался из-за болезни легких. Третья тетушка тащила на себе мою старшую двоюродную сестру и двух старших братьев, Цзеши и Шуанъяня. Она была высокая, очень деятельная и дружила с моей матерью.
Тетушка мне симпатизировала. В разговоре с матерью она похвалила мои правильные черты лица, а потом посмотрела на мою протянутую руку и сказала, что она у меня такая же белая и нежная, как стебель лука – явно буду счастливой. Тетушка потрепала меня по волосам, заслоняющим пол-лица, увидела седину и спросила у матери:
– Старшая сестрица Лян, как у такой красивой девочки в таком юном возрасте появилось столько седых волос?
По обычаям нашей местности, когда обращались к замужней женщине, то к девичьей фамилии прибавляли еще порядок по старшинству. До замужества мать носила фамилию Лян, она была старшей среди всех детей, поэтому ее и называли «старшей сестрицей Лян».
Мама ответила, что причина неизвестна. Тогда третья тетушка продолжила:
– Я знаю один способ, как избавиться от седых волос. Говорят, что если просидеть полчаса в могиле с закрытыми глазами, то седины как ни бывало, снова отрастают черные волосы. Такой случай редко подворачивается, а нам повезло: свекровь будут подхоранивать к свекру, когда его поднимут из могилы, можно велеть девочке опробовать этот способ. Все равно после того, как его откопают, свекровь будут хоронить только на следующий день.
Я слышала слова третьей тетушки. Представила, как буду, дрожа от страха, сидеть на корточках в черной могиле, и ужаснулась.
Мать притянула меня к себе и спросила:
– Ты слышала, что сказала третья тетушка? Хочешь избавиться от седины? Если хочешь, то завтра, когда могилу разроют, посиди там немного, вылечи седину. Согласна?
Я ничего не ответила матери. В душе меня терзали противоречивые чувства.
Разумеется, мне хотелось избавиться от седины. Если не будет седины, я смогу заплетать две черные, как смоль, косички. До одиннадцати, а то и до двенадцати лет я никогда не заплетала косы, боялась, что будет видна седина. Чтобы скрыть ее, я стриглась покороче и закалывала волосы. Я хотела излечиться от седины, и на то была еще одна причина. В нашем классе был один мальчик по имени
