своего больного сознания, и годами, десятилетиями лежат в стенах психиатрических больниц, наивно полагая, что живут, а не жалко существуют…
Блондин выдыхал дым в сторону, но он был настолько крепким и насыщенным ядами, что всё равно настырно проникал в ноздри Лили и заставлял глаза слегка слезиться. Когда-то она сама курила, но это было слишком давно, чтобы организм реагировал на табачный дым принятием, а не отторжением.
Женщина слегка прикусила губу, поднимая взгляд на лицо блондина, который был где-то не здесь. Она невольно вспомнила их близость, случившуюся почти неделю назад, и отметила, что даже не почувствовала характерного табачного запаха и вкуса, когда целовала парня. А ведь он постоянно курил…
От этих мыслей стало немного неуютно и неприятно, даже стыдно. Когда Лили вышла замуж, её супруг курил, но спустя два года семейной жизни ему пришлось отказаться от вредной привычки, потому что женщина всё время морщилась, когда он подходил к ней накуренный, кривилась. В выборе между сигаретами и женой победила Лили, потому что тогда муж ещё любил её.
Но теперь, когда Лили начала припоминать и осмысливать своё поведение с Блейдом, она пришла к не очень приятному выводу о том, что принципы и стандарты её имеют двойную природу. Потому что муж ради неё бросил курить, а от Блейда она даже не почувствовала сигаретного запаха, хотя сигареты он курил более крепкие, чем её бывший супруг.
«Поздравляю, Лили, – подумала женщина, поджимая губы. – Ты такая же, как все: говоришь одно, а делаешь другое».
Слегка опустив голову, она исподлобья взглянула на Блейда, который заметил это и, верно, только благодаря этому вынырнул из своего личного и жуткого мира в реальность.
– Что? – спросил блондин и поджал губы.
Взглянув на сигарету, которая успела дотлеть до фильтра, пока он думал, парень раздавил окурок в пепельнице и взял новую сигарету. Помедлив с тем, чтобы закурить, парень вновь взглянул в лицо домработницы, слегка вскидывая бровь.
Видя, что женщина не торопится с ответом, Блейд тоже «расслабился». Подкурив, он прикрыл глаза и слишком глубоко затянулся крепким едким дымом, отчего лёгкие обожгло, и они жалостно заныли. Было бы уместно закашляться, но в груди парня не возникло даже позыва к этому, несмотря на то, что он ещё и задержал дыхание, словно намерено издеваясь над собой, душа. Его организм давно привык к тому, что его безжалостно травят день за днём. Пассивный самоубийца…
– Блейд? – наконец-то подала голос Лили.
– Что?
– А где ты был четыре года?
– Так получилось, что мне пришлось уехать, – сказал Блейд правду, но, как обычно, не всю.
– И почему решил вернуться?
– Потому что у меня здесь осталось незаконченное дело. Да и это моя родина, как-никак, – на второй части высказывания блондин усмехнулся, постукивая по сигарете пальцем, стряхивая с неё пепел. – А на неё, рано или поздно, но тянет всех.
