Одни от ужаса теряют способность мыслить, другие бегут, а третьи – словно орлы расправляют крылья и парят в воздухе». Звучит, не правда ли? Может быть, дело в природе этого народа хань?
– Ты думаешь? – задумчиво задал риторический вопрос иезуит.
– Почему нет? Ты думаешь, викинги хоть чего бы достигли, если бы сидели и млели от покоя? Да чего далеко ходить? Конкистадоры! Горстка безумцев бросилась через Атлантический океан и завоевала целых два континента!
– И многие из них погибли, – назидательно заметил Муцио.
– Все мы смертны, – безразлично пожал плечами Дмитрий. – Сколько живет простой селянин? Лет двадцать пять – тридцать? Счастлив ли он в спокойной жизни? Тяжелый труд, голод, холод, лишения, боль, унижения… вот, в общем-то, и вся гамма его житейских радостей. Еще есть женщины и вино. Но по любви он себе позволить жениться не может. Ведь за него все решает отец. Какая радость от жизни с женщиной, которая тебе противна? Что же до вина, то… много ли он его себе может позволить? Ведь он беден… Нравится вам эта сказка?
– Такова жизнь, – грустно пожал плечами патриарх.
– Если ее не менять. Если не пытаться наше «завтра» сделать лучше, чем «вчера». Всеми силами. Конечно, с людьми трудно. У них всегда сначала штаны дырявые, а потом бриллианты мелкие. Но как по мне – это неплохо. Такими нас сотворил Создатель. Что скривились? Или вы считаете его криворуким недоучкой?
– Что?! Нет! – хором ответили иерархи, вскинувшись.
– Хорошо, – произнес с холодной улыбкой Дмитрий. – Ступайте. И если вы союзники мне – посидите тихо. Ах да, Муцио, чуть не забыл. Я планирую перестраивать Успенский собор. Он слишком мал и неказист. Мне бы очень пригодился хороший архитектор. Дерзкий, но толковый. Ты не мог бы мне такого порекомендовать?
– Я напишу своим друзьям. Возможно, они смогут кого-то присмотреть.
– Буду благодарен.
Иерархи встали и, поклонившись, направились к двери, где, выходя, услышали едва слышный шепот Марины:
– Почему ты не хочешь им сказать про дары?
Они резко обернулись с очень напряженным видом.
Дмитрий недовольно скосился на Марину, а потом, прямо и очень жестко посмотрев на иерархов, произнес:
– Потому что Мельхиор[35] просил не спешить. А они еще не готовы.
– Дары? – попытался продолжить разговор Муцио, но государь не проронил ни слова, окинув его давящим взглядом. Впрочем, отвечать было и не нужно. Фантазия иезуита, думавшего все эти дни над причинами крайне странных поступков царя, сработала безупречно. – Дары? Мельхиор? О Боже! Ну конечно!
– Ступайте, – с нажимом повторил Дмитрий.
И два ошарашенных иерарха, поклонившись, вышли. И если иезуит буквально кипел от переполнявших его чувств и эмоций, то патриарх откровенно завис. Во-первых, он банально не знал имен, принятых в латинской практике для обозначения волхвов. А во-вторых, как-то не провел
Мельхиор – имя одного из волхвов (магов), что принесли дары Иисусу.
