как последние вагоны внутреннего комфорта убегают, куда-то вдаль.
– Параметры нашего восхождения давно определенны, – разглядывая свои ногти, между делом заметил гость.
– Кем, определенны? – спросил Сомневающийся, делая вид, что про восхождение ему всё более или менее понятно.
– Они позади нас они и впереди нас и путь их цикличен, – устало, улыбаясь, добил хозяина квартиры своей осведомлённостью Мовит и загадочно закивал головой.
– Я как раз чайник поставил, – переваривая информацию, сказал Сомн, приглашая путника в дом.
Электронные часы на кухне показывали без десяти минут десять. По стеклу тихо барабанил холодный февральский дождь. Параметры восхождения требовали объяснений.
– Как глубоки наши всевозможные падения, – скривившись от глотка бесполезной жидкости, продолжал свою мысль Мотивирующий, – так и высоки наши всякого рода восхождения. Разница же внутреннего самоопределения и состоит в этих самых параметрах. А они-то в свою очередь и определяются теми, кого мы по недомыслию своему отказываемся наблюдать.
– Потусторонние силы? – глупо подмигнув, спросил Сомн.
– Деления на стороны определяет грань, а ввиду отсутствия явно обозначенной черты, и разного её понимания, термин потусторонний глуп по своему определению, – укоризненно покачав головой, заметил странствующий мыслитель, указывая на гранёный стакан. – Иными словами определение трансцендентного влияния, понятие мутное. Ведь что для одних – явление за гранью понимания, то для других норма. А так как норму всегда определяет ограниченность, доверия ей (то есть норме) тоже нет. Про непонимание же и говорить нечего.
В ответ на это пояснение, Сомн тут же устыдился своей недалёкости и понимающе закивал.
– Силы эти не определяют нашу личность, – бессознательно заглянув в холодильник, продолжал Мовит, – они растят её в соответствии с характеристикой продукта. Подобно тому, как сажают и растят овощи в соответствии с рекомендациями на упаковке.
– Мне вспоминается опыт прошлой весны, – желая реабилитироваться, загадочно заговорил Сомн. – Было два сорта огурцов…
– Нужно немедленно начать мыслить шире! – перебивая нежелательную тему огурцов, воскликнул Мовит и ожидающе прищурил глаз.
– Что есть ширина? – поднимая воротник старого серого плаща, спрашивал Мотивирующий и сам же и отвечал:
– Ширина есть измерение, то есть некоторое определение размера объекта. Объект наш, конечно же – мысль. И с этого утверждения мы не сойдём.
– Да, сходить не стоит, – пытаясь соответствовать темпу попутчика, согласился Сомн.
– Сегодня мы пожалеем денег, а завтра пожалеем себя.
– Жалеть себя последнее дело.
– Как это верно сказано! – в некотором восхищении остановился Мовит. – Я запомню… Нет, я сейчас же
