А мне кажется, что нет никакой загадки Стива Джобса, здесь все очень просто. Маниакальное желание десятков миллионов людей покупать эппловскую, дизайнерскую по сути своей продукцию объяснить можно только одним – Стив Джобс продал душу дьяволу. Другого объяснения нет, только представьте – вы несете свои трудовые тысячи, десятки тысяч, бежите, торопитесь, переплачиваете, и в результате покупаете телефон, который элементарно не держит сеть, потому что антенну аппарата – дизайн, дизайн! – сделали частью корпуса. Джобс продал душу и получил неограниченную власть над потребителем. И, судя по всему, сполна расплатился по этому договору. И если это так, то в течение ближайших лет империя Apple если и не рухнет, то как минимум придет в упадок. Неподвластная рыночным законам магия надкушенного яблока понемногу сходит на нет – договор был заключен лично со Стивом Джобсом, он автоматически перестает действовать с его смертью.
Впрочем, бог с ним, с Джобсом. Сегодня до трех часов дня меня вряд ли кто побеспокоит, начальство в загранкомандировке, секретарь будет звонить только в исключительных случаях, а их вроде бы не предвидится. Я с удовольствием пью кофе, с отстраненным спокойным интересом рассматриваю улицу через тонированное стекло недавно открывшегося французского ресторана. Здесь можно позавтракать аутентичными круассанами – все ингредиенты, включая шеф-повара, привезены из Франции. Мне здесь нравится, я, как и многие люди моего круга, могу любить Францию только на расстоянии. Идея наведаться в беспокойный и грязный, полный арабов и суетливых туристов Париж относится к категории мыслей, которые никогда не посещают моей головы.
Завтрак банкира окончен, я допиваю кофе, расплачиваюсь и иду к парковке. Маша уехала на встречу, Ваня в школе, а домработница будет только в два. Квартира пуста и вся в моем распоряжении. Впрочем, вся она мне не нужна. Я открываю входную дверь, ввожу код на панели сигнализации и прохожу в кабинет. Здесь у меня сделанный на заказ письменный стол, а в нем, как и у большинства обычных людей, множество личных бумаг и документов. Я включаю легкую музыку, выдвигаю нижний ящик. Удивительно, как много скапливается у человека всяческой шелухи, какие-то бумаги, письма, документы. Просто в свое время не поднялась рука выбросить. Причина, по которой это произошло, давно испарилась, а бумаги вот остались. Так у всех, я уверен. В том числе и у меня, но я банкир, а значит у меня жизнь хоть немного, но легче. Хотя бы потому, что в моем кабинете на полу стоит устройство для уничтожения бумаг – шредер (немецкий и основательный, как бывший канцлер). Я скармливаю ему страницу за страницей, шредер у меня хороший, дорогой, работает практически бесшумно, громкость музыкального центра приходится прибавлять совсем чуть-чуть. А я, оказывается, тоже бывал сентиментальным. Не пугайтесь, стихов нет, никогда не писал, не тот склад ума и темперамент. Вот письмо влюбленного подростка, вот переписка с какой-то Леной, вот и фотография ее – но вспомнить все равно не удается. Вообще, фотографии
