было весьма коротким. Пузырь ударился об стену, застыл на пару секунд, а потом стал подниматься вверх. Мы оказались в помещении похожем на то, из которого стартовали. Пузырь лопнул, не оставив и следа. Дверь открылась. Выйдя, я был готов от счастья целовать мостовую улицы.
– Ну, вот и ВДНМ, – с облегчением выговорил охотник.
– А как это расшифровывается? – спросил я, оглядываясь.
– Выставка Диковинок Нижнего Мира.
Мы прошли через арку ворот. По аллее невиданных деревьев и кустарников, мимо чудесных фонтанов, мимо огромного колеса, стоящего на ребре и крутящегося вокруг своей оси. К зданиям в виде дворцов.
– Это всё из нашего мира? – удивлялся я, вертя головой по сторонам.
– Можно и так сказать, – усмехнулся Кондратьев. – Многие вещи добыты сравнительно недавно. Но некоторые остались ещё с тех времён, когда Москва была земным городом.
– Обычным городом? – не поверил я.
– Ну, не совсем обычным. Во-первых, это была столица огромной страны, самой большой в мире. Во-вторых, город обладал странным свойством притягивать людей не только своего, но и соседних государств. Мало кто потом оттуда уезжал по своей воле. И при этом разместиться в Москве умудрялись все. Говорят, в народе даже такая поговорка была: «Москва – резиновая».
– А что было потом?
– Потом, как я понимаю, город как-то взлетел, – пожал плечами охотник. – Лишь малая часть его жителей осталась. Они забрали с собой всё самое ценное, в том числе и ту дуру приволокли, – ЧП указал на огромное колесо. – Колесо обозрения называется.
– Оборзения? – переспросил я.
Он не ответил, потому что мы подошли к низенькому строению с надписью «Администрация». Кондратьев нажал на кнопку.
– Слушаю, – раздался сонный голос.
– Поставщик Кондратьев, оформить груз, – ответил предприниматель.
Дверь тут же открылась. Мы прошли по затемнённому коридору до поворота. Потом направо и до упора. Вошли в дубовую на вид дверь с надписью «Отдел закупок».
За солидным обитым красной кожей столом сидел плешивенький старичок в сером пиджачке, голубой рубашке и фиолетовом галстуке. Он не встал из-за стола, лишь протянул руку.
Недолго думая, я крепко пожал её. Старичок поморщился, потёр руку, когда я её освободил и, скривившись, промямлил:
– Документы.
ЧП Кондратьев порылся в сумке и протянул ему бумаги. Хозяин кабинета мельком глянул на них, нажал на кнопку и произнёс в столешницу:
– Парамон, сейчас подойдёт Кондратьев. Оформляешь груз и переводишь ему согласно тарифу.
– Простите, Соломон Абу-Алиевич, – раздался в ответ бодрый молодой голос, – но у нас в тарифе говорящих ослов нет.
Повисла тишина. Хозяин кабинета недоверчиво переводил взгляд с поставщика на столешницу и обратно.
– Вы
