похоже, что свиньи – это идеал, к которому надо стремиться. Свиньям достаточно только вываляться в грязи и сожрать достаточное количество помоев. Свиньи не совершают революций. У них нет гражданского общества. Идеальная семья – хряк, свиноматка и три розовеньких поросёночка. Боже, куда меня понесло?
С ногами, замотанными в грязно-голубую ткань, идти чуть легче. Дрожь немного спадает. Ещё бы защититься от воды, которая льёт сверху сплошным потоком. Была в прежние времена такая вещь, которая могла мне помочь. Не помню, как называется. Зонд? Нет, зонт. Точно. Вспомнил. Жёлтая виолончель. Жёлтая виолончель.
Тропинка идёт круто вверх. Я карабкаюсь по ней, стараясь наступать на камни, которые меньше скользят, чем коричневая жижа. У меня возникает ощущение, что я это уже переживал раньше. Или видел в кино? Или видел не я?
Куда я иду? Зачем? Чего я хочу? Согреться. Чтобы ничего не болело. Чтобы знать, кто я и где. Как полиция установила мою личность? У меня же не было документов. По крайней мере, мне их не вернули. Может, позвонили кому? Значит, у меня есть друзья или родственники. Или, может, я у них есть в какой-нибудь базе данных с фотографией? Может, я бандит? Да нет, это полный бред, судя по тем обрывкам, которые я уже вспомнил. Хотя, учитывая вспышки гнева, я вполне мог быть знаком с полицией и раньше. Неприятно об этом думать. Не буду. Куда это я забрёл?
Я стою на пригорке, поросшем густой травой. Впереди видны огни города. Кажется, скоро утро. На горизонте небо уже немного светлеет. Огромный город. Как он называется? Что-то простое, знакомое, родное. Силуэты высотных зданий пытаются разбудить мою память.
– Простите. Что вы сказали?
Иванов рассердился:
– Постарайтесь уж хоть капельку сосредоточиться. Мы с вами серьёзнейшим делом занимаемся.
Я снова сидел в его кабинете. Иванов стоял возле шкафа и смешивал какие-то порошки в стакане воды.
– Так что вы спросили? – уточнил я. – Извините, задумался.
– Я спросил, давно ли вы живёте в Москве.
– Можно считать, что давно, – ответил я. – Когда-то учился, в общаге жил, теперь вот комнату снимаю.
– А в деревне когда-нибудь прежде жили? – Иванов сел за стол и пододвинул мне стакан. – Выпейте, пожалуйста.
– Ну, предположим, жил. А что?
– Это очень хорошо.
Я отпил глоток тёплой зеленоватой прозрачной жидкости. Вкус был резким, химическим. Я поморщился.
– Что это? – признаться, я малодушно усомнился в этот момент, а надо ли пить то, что предложил этот странный, недостаточно хорошо знакомый мне человек.
– Ну, считайте, что чай, – ответил Иванов.
– Вы не отравить меня хотите?
– Ни в коем случае. Да не волнуйтесь вы, я сам употреблял подобный состав.
Я успокоился и быстро допил стакан.
– Вот как раз из-за этой жидкости мне и приходится носить перчатки, – как
