лежали спичкиС краю на столе.
Царь его, поставив с краю
На широкий бок,
Пальцем ловко бил, играя
В этот коробок.
То плашмя его уложит,
То вдруг «на попа».
Со стола однажды всё же
Коробок упал.
И в игры азарте пылком,
Кинувшись на пол,
Царь ударился затылком
О дубовый стол.
«Вот башка моя худая,
Двадцать лет подряд,
В коробок пока играю,
Печи не горят.
Нет тепла в домах и хатах
Столько лет зимой.
Обещал ведь всем когда-то
Коробочек мой.
Запретил иметь Указом
Кремни для огня,
А на розжиг печек сразу
Приглашать меня.
Как прожили двадцать лет-то
Люди на авось?
Без огня которо лето
Туго им пришлось.
Ну, Царя-то не осудят,
Их хоть палкой ткни.
Будут рады только люди —
Вспомнил Царь о них.
Подожгу всем печки завтра.
Сделаю добро».
Коробок упал в азарте
Точно на ребро.
Суперложка
Плахов Л. К., «В столярной мастерской» (фрагмент), 1845 г.
Царь вернулся из Парижа.
От Парижских новостей
У Царя вскочила грыжа
И заныло меж костей.
Царь собрал на совещанье
Всех своих мастеровых:
«Есть в Парижах суперчайник.
Обскакать должны мы их
Хоть чуть-чуть, хоть на немножко,
Чтоб отвисла их губа.
Смастерите суперложку
С трёхобхватного дуба.
Мы её пред их народом,
Дёгтя в ложку положив,
Опрокинем в бочку с мёдом.
В мастера и мы гожи».
Мастера расчеты скоро
Положили на верстак:
«Ложку сделаем, нет спору.
Только с бочкой быть нам как?
Бочек сих размеров сроду
Не было на сотни тонн.
Ведь обычных бочек мёду
Надо будет миллион».
«Что я слышу? Нету веры
Нынче вашему Царю?
Вы не тычьте мне в размеры.
Делать так, как говорю.
Вам на всё про всё два года.
Чтобы было всё путём.
Мы покажем всем народам
Фишку с мёдом и дёгтём».
Напряглись мастеровые.
Ложка вышла высший класс.
Сотня тысяч тонн впервые
Мёда сгинуло зараз.
Самолюбию в угоду
Совершён глупейший акт.
Ложка дёгтя бочку с мёдом
Лишь испортит – это факт.
Всемирный потоп
Репин И. Е., «Борис Годунов у Ивана Грозного», 1860 г.
По старинному писанью
За полями, за лесами,
Как три дня дожди прольют,
Распрудиться должен пруд.
В предварительных
