Ещё пятнадцать минут.
– Ну, пойдём, а то, по такому-то пеклу, пока я добреду, – выговорила Авдотья Лукинична.
Марат подхватил две сумки, наполовину заполненные продуктами, поколебался, глядя, как тяжело поднимается бабушка и с густым выдохом начинает движение… и, не утерпев, побежал к дороге.
Авдотья Лукинична вышла из-под высоких тополей и охнула от хлынувшего потока солнечных лучей. Она зажмурилась, а потому не сразу увидела, как внук перебегает дорогу. А когда увидела – перепугалась. Она хотела урезонить его, образумить, крикнув, чтобы он дождался её, и не только пересекал бы проезжую часть под её руководством, но и помог бы дойти ей, но было поздно: Марат уже устраивался на скамейке автобусной станции, куда, разворачиваясь с временной стоянки, направлялся долгожданный и такой знакомый мальчику с раннего детства автобус за номером 32.
– Ох-хо-хо… – Бабушка Авдотья сокрушённо покачала головой и стала выглядывать машины.
Мимо, под аккомпанемент разухабистой музыки, прокатило два обшарпанных "жигулёнка", неся в себе худеньких космачей в пиджаках из неопределённого материала, одетых поверх маек, – рукава были закатаны, блестели значки, цепочки и заклёпки.
Они, вальяжно развалившись, выставив локти в окна, высокомерно плыли мимо.
– Матерь божья, святые угодники! – зашептала Авдотья и быстро перекрестилась. – Это кто ж такие? Прямо несусветь какая-то… Вот уж моду выдумали. Насмотрятся всякого, наслушаются – будто и не наши, будто какое иноземное нашествие… Прости, Господи! – Она снова перекрестилась и, оставив правую руку прижатой к сердцу, осторожно пошла к внучку, который беспечно копошился в сумках.
Температуру на день – на субботу, на 7 августа 1999 года – обещали в 29 градусов, а разогрелось, видимо, за все тридцать, и это – в тени! А сколько на солнце? Подумать страшно! К тому же ночью прошёл короткий, но ливень, – теперь душно.
Но, кому как!
Может, для пожилых людей – это одно сплошное мучение. А для таких бесят, как Марат – веселье, благодать и наслаждение! Что ни говори, а лето выдалось отличное! Самое оно – для купания и загорания. Чему Марат неизменно, день за днём придавался все три минувшие недели пребывания в Устюгах: в начале – под бдительным руководством отца и матери, потом – только матери, так как отец, побыв две недели, уехал, узнав из телеграммы, что его присутствие необходимо на Горьковском автомобильном заводе, где он работал.
А теперь вот уехала и мама. И отбыла она, так сказать, на перекладных, а не на их собственном автомобиле, которым был Nissan Laurel 1997 года выпуска, вернувшийся в Нижний Новгород, увезя из Устюгов отца, мужа и ценного, незаменимого работника – Капушкина Рустама Ивановича.
Марат остался один… но с бабушкой.
До школы был почти месяц, и отец, наверняка, найдёт время и приедет за сыном, а если нет, то это – не беда, потому что Марат уже вполне взрослый человек: он в состоянии самостоятельно добраться до родного
