грязными пальцами в руинах рода человеческого и прижимали каждый случайный фактик к груди словно бесценное сокровище. Это была первая стадия, хобби, которое поддерживало нас, пока мы не осознали, что мы есть на самом деле: муть на дне опрокинутой чаши человечества.
Но мы пережили это. Разумеется, пережили. Достаточно было смениться одному поколению. Человек легко приспосабливается, он все что угодно переживет. Ну не сумели построить звездные корабли; ну не долетели до звезд; ну не разгадали тайну жизни – ну и что?
Мы оказались наследниками, все досталось нам, мы были обеспечены лучше, чем кто-либо до нас и после нас. И мы опять предались рационалистическим объяснениям, а величие рода выбросили из головы: хоть и лестная штука, но, с другой стороны, несколько обременительная, даже унизительная».
– Дженкинс, – трезво сказал Вебстер, – мы разбазарили целых десять столетий.
– Не разбазарили, сэр, – возразил Дженкинс. – Просто передохнули, что ли. А теперь, может быть, опять займете свое место… Вернетесь к нам.
– Мы вам нужны?
– Вы нужны псам, – сказал Дженкинс. – И роботам тоже. Ведь и те и другие всегда были только слугами человека. Без вас они пропадут. Псы строят свою цивилизацию, но дело продвигается медленно.
– Быть может, их цивилизация окажется лучше нашей, – заметил Вебстер. – Может, больше преуспеет. Наша ведь не преуспела, Дженкинс.
– Возможно, она будет подобрее, – согласился Дженкинс, – зато не особенно предприимчивая. Цивилизация, основанная на братстве животных, на сверхчувственном восприятии, может быть, в конечном счете и дойдет до общения и обмена с сопряженными мирами. Цивилизация большой и чуткой души, но не очень конструктивная. Никаких конкретных задач и лишь самая необходимая техника. Просто поиски истины, притом в направлении, которым человек совершенно пренебрег.
– И ты считаешь, что человек тут мог бы помочь?
– Человек мог бы направлять.
– Направлять так, как надо?
– Мне трудно ответить.
Лежа в темноте, Вебстер вытер об одеяло вспотевшие ладони.
– Ты мне правду скажи, – угрюмо произнес он. – Вот ты говоришь, что человек мог бы направлять. А если он снова начнет верховодить? Отвергнет как непрактичное то, чем занимаются псы. Выловит всех роботов и направит их технические способности по старому, заезженному руслу. Ведь и псы и роботы подчинятся человеку.
– Конечно, – согласился Дженкинс. – Однажды они ведь уже были слугами. Но человек мудр, человек лучше знает.
– Спасибо, Дженкинс, – сказал Вебстер. – Большое спасибо.
И, устремив глаза в темноту, он прочел там правду.
Его следы по-прежнему были запечатлены на полу, и воздух был пряный от запаха пыли. Радиевая лампочка рдела над пультом, и рубильник, шкалы и маховичок ждали – ждали того дня, когда они понадобятся.
Стоя на пороге,
