Впрочем, в списках бояр, окольничих и стольников не встретил я ни одного Милославского.
Надобно полагать, что дальновидный Морозов имел уже в предмете И. Д. Милославского, ибо в 1643 году был он отправлен посланником к турецкому султану. При подобных случаях давали в то время отличия и титулы. И. Д. Милославского пожаловали стольником и медынским наместником. Впрочем, посланный с ним дьяк Леонтий Лазарев назывался также посланником, что и служит явным доказательством, что первый посланник был еще нов в делах дипломатических и не имел полной доверенности.
Неизвестно, когда возвратился И. Д. Милославский из Константинополя, но в 1646 году был он отправлен в Голландию послом, и при нем дьяк Байбаков. Из «Двинского летописца» видно, что посольство отправилось на двух голландских опасных, то есть военных, кораблях от города Архангельска и возвратилось через 11 месяцев туда же. Подобное возвышение фамилии, назначенной в сродство монарху, делает особенную честь прозорливому уму Бориса Ивановича Морозова.
В век царей Алексея Михайловича и Феодора Алексеевича достигла фамилия Милославских до высочайших почестей, но несчастные междоусобия и мятежи стрельцов в век царевны Софьи Алексеевны истребили совершенно почтенный род сей, от крови которых родился мудрый царь Феодор Алексеевич. Ненависть и преследования были так неограниченны, что бренный труп Ивана Михайловича Милославского был по прошествии 13 лет вырыт из земли палачами и отвезен на дровнях, запряженных шестью чудовскими свиньями, к месту предназначенной казни. Там рассекли труп его топорами на несколько частей и закопали под теми застенками, в коих производили известные пытки[45]. Подобное описание приводит нас в трепет и ужас, но в XVII веке взирали на сие равнодушно[46].
В царствование императрицы Екатерины Великой встречаем мы последнего Милославского (Федора Сергеевича, вице-адмирала), который был начальником Морского кадетского корпуса и заседал в Сенате. Мы находим еще одного Милославского в числе духовных писателей: Афанасий Милославский, архимандрит Киево-Печерский, был муж ученый и сочинил нравоучительную философию. Он жил также в XVII веке и умер в 1714 году в Киеве.
Место посаженого отца занимал у царя Борис Иванович Морозов, а посаженой матери – супруга Глеба Ивановича Морозова, Евдокия Алексеевна. Свахами были со стороны царя-жениха супруга боярина Одоевского да окольничего Ромодановского, со стороны невесты – супруга боярина Салтыкова да стольника Голохвастова. На другой день пожалован был И. Д. Милославский из стольников в окольничьи.
Через неделю по бракосочетании отправился царь на поклонение в Троицкую лавру и, возвратясь оттуда, пожаловал 2 февраля 1648 года И. Д. Милославского в бояре.
Через 10 дней после царской свадьбы венчался Б. И. Морозов со второй дочерью И. Д. Милославского. Олеарий говорит, что обе дочери Милославского были отличные красавицы
См. Туманский. Собрание записок и сочинений о жизни и деяниях Петра Великого. Т. I. С. 228. «Он, боярин Милославский, внезапу оборотяся к стене, не болезнуя ничем, без всех христианству надлежащих таинств, без покаяния и причистой Евхаристии, смертною косою пораженный, не изчез ли безвременно в животе своем, как Евангельской угобженных нив богач, и после трех-надесять лет за осужденное Богом отмщение того безчинного злодейства своего, смрадный его труп невреден и исполнен черьвми, уже померзлыми в то время зимнее, яко надменной Тимпан, указом царским, из трапезы Святой Церкви святителя Николая, зовомой у столпа на Покровке, не выкопан ли и всему роду их на верное позорище, и безславие в Преображенский приказ на санях, от чуцких свиней, свыше казни иным ворам не везен ли был и голова его Милославского и все члены не раздроблены ли, и палачевскими руками под дыбами всех застенков в Москве и доныне разделенные яве находятся». См. История о невинном заточении ближнего боярина А. С. Матвеева. С. 359.
«Царь (то бишь «великий реформатор» Петр I) считал идейным вдохновителем замысла Цыклера давно умершего Ивана Милославского. Гроб боярина извлекли из могилы, положили в сани, запряженные свиньями, привезли в Преображенское к месту казни и установили под эшафотом. Кровь казненных ручьями стекала на останки Милославского. На следующий день головы казненных были насажены на колья и выставлены в Москве для всеобщего обозрения». (Павленко Н. Петр Первый / ЖЗЛ. М., 2003. С. 48). – Прим. ред.
