достань для меня горячей воды, да побольше.
После казармы, сена, окровавленных бинтов и ваты моя убогая комната показалась будуаром изнеженной женщины! Но тоска и беспокойство за мужа делают сразу все неприветливым. Жив ли? Может быть, ранен? И так же лежит на полу на сене? И ни одного близкого человека нет около него. А вдруг обморозил обе руки и лежит голодный? Снова все виденное ночью встало перед глазами. Но теперь весь ужас, все страдания и горе я применяю к моему дорогому Ване! Кажется, закричу от страданий и муки! Нет больше сил переносить эту неизвестность! Он погиб, я чувствую это. Почему я не с ним? Для чего я бросила дом! Ведь я хотела быть около него в минуту опасности, помогать ему. А что я сделала! В первую же минуту, быть может, смертельной опасности, уехала от него, спасая себя! О, как я ненавижу того офицера, который пришел на площадь и заставил меня немедленно уехать из Сарыкамыша в Карс.
– Барыня, кофе готов, – но видя, что я плачу, Гайдамакин замолчал… – Генеральша Зубова звонила, спрашивала про вас. Я сказал, что вы только что вернулись из госпиталя. Она сейчас приедет сама к вам.
– Хорошо. Приготовь воду. Я успею еще помыться и переодеться, – я выпила кофе, забралась с ногами на диван, положила голову на подушку и…
Когда я открыла глаза, в комнате было все так же светло… Но что это? На столике перед диваном, в стакане с водой, свежая роза? А я накрыта моей шубой? Неужели я заснула? Ведь должна была приехать Екатерина Михайловна. Верно, это она привезла розу и укрыла меня шубой. Какая милая и внимательная! И не разбудила меня – пожалела; знает, что я устала… Сейчас помоюсь и позвоню ей. Сколько же времени я спала? Вода, верно, остыла. Но как хорошо лежать под теплым мехом! Не хочется и вставать.
Дверь тихонько приоткрылась, и Гайдамакин заглянул в комнату.
– Я заснула. Вода не остыла еще?
– Да, барыня! Теперь другой день уж.
– Какой другой день? Что ты говоришь?
– Теперь утро. А вы заснули вчера в два часа дня.
– Не может быть! Неужели я так долго могла спать? – но вдруг я вспомнила слова доктора, который говорил, что если привезут опять много раненых, то он позвонит.
– А из госпиталя мне не звонили?
– Из госпиталя не звонили. Но звонила генеральша Зубова. Спрашивала, проснулись ли вы. Я сказал, что вы еще спите.
Вот здорово! Никогда я еще столько не спала! И отдохнула же я! После кофе со свежей французской булкой я почувствовала себя бодрой и в лучшем настроении духа! Помылась, надела все свежее и пошла прямо в госпиталь. Солнце, мороз и чистый воздух меня еще больше подбодрили. Я шла легко, едва касаясь снега. Когда пришла в госпиталь, увидела с радостью врачей и сестер, которые тоже встретили меня очень приветливо.
– А вот и сестра Семина! Здравствуйте! Выспались? Знаете, сколько за эти три дня прошло через наш госпиталь раненых и обмороженных? – говорит доктор Михайлов.
– Сколько, доктор?
– Около
