«Навернул бы я с устатку».
«Эх, опять насрали мимо».
«На руках то шваль голима».
Едут дети на трамвае, кто-то прямо с Селигера,
бодро кликают иконки на айфонах и айпэдах.
Марширует на параде детский сад, и квакер Гера
рапортует ветеранам о свершеньях и победах.
Машут девочки руками под «Прощание славянки».
Жаль, дороги с дураками снова ссорятся по пьянке.
Как узнаешь что почём,
будешь тёртым калачом.
«Ну, рыгнул в лицо спросонок».
«Развалили нас масоны».
«Вторгся в Божию обитель
беззащитный истребитель».
На троллейбусе, слетая, едет Белочка с Рогами
и поглядывает в окна, где акации качают
мирно спящего младенца. Сочиняет оригами
бездыханная мамаша, поднабравшаяся, чаю,
на троллейбусной площадке позабывшая коляску
с деревянною лошадкой. Гонит пони свистопляска.
«Проходите в кабинет.
Есть ребёнок, мамы нет».
«Слышен запах карамели».
«Нашу девочку имели!
Всё проклятые мигранты!»
«Что за дача без веранды?»
На метро Контора мчится, в сахар жаждет воплотиться
с лёгким привкусом пустого, отвратительного чая.
С ложью, политой слезами, скороходит небылица
и с циничною ухмылкой на вопросы отвечает.
Вот опять дурные вести, словно козыри в колоде,
заменяют бег на месте под количество мелодий.
Знать, пронёсся ураган.
Деньги делает наган.
«У него на пол-шестого.
Я к минету не готова».
«Тролля злобного забаньте!»
«Чёрт-те что и сбоку бантик».
Широка страна родная, но пространство год от года
потихоньку покоряем, сокращая неустанно.
Кораблю с названьем гордым улыбается погода.
Экипаж, в тайге скучая, пишет письма капитану.
Эффективный управленец, чтобы не было так больно,
предлагает соль и перец. Тянет песнь, скорбя, невольник.
Золотые купола.
