на Омара. – Я пришёл, чтобы увести тебя из этого мира в рай. Теперь ты должен следовать за мной.
– О нет, нет, как же так? Я не могу уйти с тобой сейчас, – взмолился Омар. – Я ещё не готов. Теперь у меня есть всё, я только начинаю жить, я богат, шахская дочь – моя жена. Сжалься надо мной, оставь ты меня, позволь мне ещё хоть немного наслаждаться жизнью и прелестями этого мира.
– Ты должен уйти со мной, – ответил ангел смерти, – и не забывай, у меня, как и у всякого другого, имеются свои обязанности. Поторапливайся, мне надо поспеть и к другим людям.
Но тут в голове у Омара промелькнула наихитрейшая мысль.
– Но я действительно не готов, – уже спокойным голосом произнёс он.
– Позволь мне сходить в мечеть помолиться, и тогда я с удовольствием последую за тобой.
– Ну что ж, значит, после того, как ты помолишься в мечети, ты пойдёшь со мной? Ты обещаешь? – спросил ангел.
– Да, клянусь, – ответил Омар, склонив голову, но для того лишь, чтобы скрыть усмешку.
Ангел исчез, и тогда Омар, уже не в силах сдержаться, разразился хохотом. С того памятного дня Омар никогда даже и близко не подходил к мечети.
Прошли годы, имя Омара звучало громче и громче, а самого его облекали всё большим и большим почётом. И однажды, когда в волосах у него начала уже серебриться седина, взглянул он на себя в зеркало и подумал: «Каких высот, однако, удалось достичь мне. Несомненно, я теперь самый почитаемый в стране человек после моего уважаемого тестя, шаха!»
Но тут его мысли прервал слуга, который пришёл к нему с посланием от шаха. Шах просил Омара прийти ко двору в течение часа. Омар не заставил себя долго ждать, и вот он уже слушает, как шах говорит ему:
– Мой милый Омар, умер духовный наставник в Бирюзовой мечети, и я не вижу более достойного ему преемника, нежели ты, друг мой. А теперь пойдём в мечеть, сегодня пятница, и ты должен будешь возглавить полуденную молитву.
– О нет, нет, ваша светлость, – взмолился Омар сорвавшимся голосом. – Я… я… не достоин, назначьте другого кого-нибудь, но не меня, не надо!
– Дорогой Омар, я всегда высоко ценил твою скромность и бескорыстие, – ответил шах, – но они ещё более убеждают меня в правильности моего выбора. Давай поторопимся, ибо уже около двенадцати.
В сопровождении толпы придворных Омар и шах отправились в Бирюзовую мечеть. И хотя солнце было уже высоко, и стояла нестерпимая жара, Омару казалось, будто чья-то ледяная рука всё крепче и крепче сжимает его сердце. Мужество оставило Омара, ибо уж кто-кто, а он-то понимал, что пришёл час ангела смерти. Войдя в мечеть, он собрал все душевные силы и возглавил намаз. Пока правоверные преклоняли колена, выпрямлялись, снова склонялись, Омар неистово взывал к Аллаху, столь усердно, как никогда ранее. Он умолял Всемогущего простить все великие грехи
