что приехал…
– Я так и знала! – разочаровано сказала Оливия и откусила сразу полпирожка. – Щадим чувства ребёнка!
– Может, пойти за ним, – спросила Мария, прижимая ко рту платок. – Чего он там так долго?
– Да зачем же? Куда торопиться? Ему надо побыть одному, не надо ему мешать, он так любил отца, они были так близки, так искренне во взаимной любви!
– Чего? – Алексей не понял, что говорила Оливия ртом, набитым пирожком.
– Сейчас он вернётся, – «перевёл» Иржи то, что сказала жена.
В открытом гробу, установленном в малой дубовой гостиной, лежал кверху животом Фридрих Андрей де Шай. Кругом горели свечи и подрагивали от воздуха, который с тихим шумом гонял по комнате небольшой кондиционер, подвешенный над тяжёлыми задёрнутыми шторами. Заслонка с периодическим поскрипыванием двигалась вверх-вниз. В ногах покойника стоял Гай и уже без всяких слёз вглядывался в мёртвое лицо отца. Вдруг он поёжился, обернулся, взглянул на кондиционер, поискал и нашёл глазами пульт, нажал на кнопку отключения. Заслонка, скрипнув продолжительней, закрылась, и наступила тишина. Гай отложил пульт, подошёл к гробу сбоку. Вгляделся в лицо отца, вдруг улыбнулся с нежностью, прошептал:
– Чрево ненасытное…
Улыбка сошла с его лица, он постоял так ещё несколько секунд, потом протянул руку к желтоватому лбу покойника, но тронуть не решился. Отдёрнул руку, сглотнул ком, потом, резко помрачнев, как будто обидевшись на Фридриха Андрея за то, что тот умер, резко развернулся и пошёл к двери. Однако не забыл перед выходом включить с пульта кондиционер. В комнате снова загудело, заскрипела заслонка, но Гай этого уже не услышал.
Дверь в столовую открылась со стуком, все резко обернулись, замерли в ожидании. Часы начали бить. Все в ожидании, что скажет и сделает Гай, стали нервничать переглядываться. Гай взрослым жестом достал из жилетного кармана часы, открыл крышку. Бой часов утих. Гай вскинул бровь, обвёл ожидающих холодным взглядом и спросил надменно:
– Разве здесь теперь ужинают не в шесть? Я проголодался.
– Я поняла, господин Гай! – засуетилась Шура. – Несу!
Оливия облегчённо улыбнулась:
– Вот тут ты молодец, братишка! Вот молодец!
Алексей назидательно проговорил:
– Мужчина должен уметь справляться со своими эмоциями.
– Это гораздо легче, чем их показывать, – ответил Гай, не повернувшись в сторону Алексея.
Все стали усаживаться за стол, гомонить. Рейнальдо отодвигал стулья женщинам, кому успевал, поспеть за Оливией он и не пытался.
– Простите, меня, я наверное, напугал вас, – Гай, кажется, в самом деле, был смущён.
– Немного было, старик, – сказал Иржи, усаживаясь рядом с женой, жадно оглядывающей стол.
– Но и вы меня поймите, – продолжал оправдываться Гай. – Не каждый день у тебя умирает… – Гай хотел сказать «отец», но не смог этого выговорить, поэтому на лету заменил слово длинной фразой: – человек, который дал тебе всё…
– Спасибо
