рассказывали, что при Брежневе практиковалось такое.
– А сейчас, думаешь, лучше! Старые времена возвращаются, мы идем к застою, только элита стала наглее и более явно выпячивает свои богатства.
– Возможно!
– И выборов власть боится! Знаешь, почему продлили полномочия президента до шести лет?
– Нет, а почему?
– Потому что бывший президент, марионетка!
Санитар прикрикнул:
– Будешь говорить против властей, сульфу в четыре точки получишь Наварский, и голой спиной к металлу кровати.
– Вот, что говорил! Борьба с инакомыслием. Между прочим, в Гаскони, где я правил в прошлой жизни, было куда больше свободы. И это в средневековые времена, я издавал газету, и даже открыл университет. Предоставил равные права всем религиям, отменил инквизицию, разбирал жалобы простонародья у большого дуба. Хотел справедливого мира.
– Так ты был в прошлой жизни Генрихом Наварским?
– Конечно! Разве вы не знаете, что душа переживает множество воплощений. И меняет свои оболочки.
– Да, есть такая религия.
Санитар прикрикнул:
– А вы, чего стоите? Идите хавать быстрее. Получите пайку.
Генри подошел к окошку.
Обед был не очень, суп – типичная баланда, на второе мясо – сплошные хрящи. Пабло Пикассо шепнул:
– Вообще, выделяют деньги на кормежку приличные, вот только крадут много.
Генрих Наварский согласился:
– Обкрадывать психов безопаснее всего. Хорошо еще, что правительственная комиссия была, и телевизор новый купили. А так был устаревший, «Рекорд».
Эх, стал бы я королем России, показал бы им кузькину мать!
Сын Футина и Медхедева проорал:
– Суп пустой! Жратва не вкусная! Воры в законе.
– А ведь верно говорит парень.
– Замолчи! – Произнес тип в татуировках. – Хочешь перо получить за наезд на братву?
– Не посмеете, я скажу папе.
Старший санитар, небольшого роста тип, кивнул:
– Сына Футина в карцер, сульфу в четыре точки, пускай отдохнет.
Наварский заметил:
– Медхедев это верх лицемерия, на словах за демократию, а на деле отменил передачу к барьеру. Не люблю тех, кто делает одно, а говорит другое.
Пабло Пикассо добавил:
– Политик хуже водки: стоит дороже, а голова начинает трещать сразу!
Генри Смит согласился:
– Легче слепить снеговика в аду, чем найти честного политика.
Наварский ответил:
– Вообще то, я диссидент, в милиции мне подбросили дозу героина и, чтобы избежать тюрьмы я тут околачиваюсь.
– Да ну, не выдумывай. – Сказал Пабло Пикассо.
– Верь мне, как президенту!
– Проще на дне моря найти сухой камень, чем президента, выполняющего предвыборные обещания! – Заметил Генри.
Пабло
