будешь продолжать молчать, я тебя прямо здесь и побью! Я за него волнуюсь, места себе не нахожу, а он улыбаться, видите ли, изволит! Говори: да или нет?
– Да! – выпалил он. – В бронетанковые и механизированные войска!
– Ух ты, молодец, Витька! – от души порадовался и в то же время позавидовал я ему. – А что спрашивали? Тот военный, кто он, откуда?
Если бы кто- то посторонних в тот момент подслушал наш разговор, он, наверное, подумал бы, что здесь идут приемные или выпускные экзамены. Возможно, что это было и так, ведь каждый из нас сдавал свой главный в жизни экзамен на зрелость.
Витька рассмеялся еще больше.
– А ты сам зайди и все узнаешь!
Открыв одной рукой дверь, он другой втолкнул меня внутрь и захлопнул ее за моей спиной, тем самым отрезав все пути к отступлению.
– Здрасте.., – смущенно поздоровался я с порога со всеми присутствующими одновременно.
Я не знал, к кому первому и как следует обратиться, поэтому испуганным взглядом таращил на них глаза. Я не мог сосредоточиться конкретно на ком-либо из комиссии. Единственное, что я сразу заметил, половина людей сидела в военной форме, половина – в гражданских костюмах.
– Слушаем Вас! – медленно и нараспев произнес один из военных.
Его тихий и вкрадчивый голос прозвучал для меня как выстрел. Я вздрогнул.
Постепенно мое дыхание стало ровным, пульс вошел в норму. Я подумал, а вдруг им слышно, как громко бьется мое сердце, и члены комиссии откажут мне? Затем сам же себя успокоил: «Что ты плетешь? Кто может услышать биение твоего сердца? Успокойся!».
– Мы вас слушаем! Говорите! – опять повторил тот же голос.
«Ага, если ко мне первым обратился этот военный, значит он здесь и главный, – подумал я.
Посмотрев на него более внимательно, я раскрыл рот от ужаса. Это был… военный комиссар Чернухинского района.
«Все, мне крышка! – мрачно сделал я для себя вывод.
Внутри меня словно все оборвалось, и теперь все мои внутренние органы словно существовали сами по себе, находясь в безвоздушном пространстве. В животе появилась неприятная пустота.
Такое ощущение у меня бывало не раз, когда мы, мальчишками, на реке Теша, раскачивались на веревке и прыгали затем с «тарзанки» в воду. Несколько сотых долей секунды мы испытывали это незабываемое чувство свободного полета.
«Так вот, о чем предупреждал меня Виктор? Ну, теперь военком точно выставит меня за дверь! – рассуждал я.
Но постепенно трезвые мысли понемногу стали приходить на смену пессимистическому настроению.
«Постой, – осенило меня, – если военком Виктора не выгнал, то с какой стати ему меня надо выгонять? Мы же с моим другом одногодки.
– Слушаем Вас! – голос военкома стал твердым.
«Чудной, – посмеялся я в душе. – Как будто впервые видит меня. Сколько раз мы с Витькой надоедали ему. А тут, словно мы с ним
