господин ты наш Гитонга. Дубль третий.
– Там же вы и сблизились?
– Ольга, давайте договоримся использовать понятные определения. Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, – увильнул от ответа Джон.
– Хорошо, вы стали тайно встречаться?
– Хм, допустим, что не тайно. Вы осуждаете мужскую дружбу? Хотя, я не должен удивляться. Вы же из бывшего СССР.
Один-ноль. Не в мою пользу. Главное сейчас не оправдываться и не углубляться в эту тему. Но за щелчок по носу нужно отомстить.
– Я не заметила толерантности к однополым связям у кенийцев. Наоборот, многие яростно отторгают и осуждают всё, что не входит в привычные рамки отношений. Увы, наш мир несовершенен, Джон. Что поделаешь.
И продолжила:
– Как же Герая удалось получить работу именно в Кении? Не думаю, что в министерстве иностранных дел Парагвая молодому дипломату дали выбрать страну самому. Обычно чиновников назначают не особо церемонясь с их желаниями. Какое однако везение в вашем случае.
– Везение здесь ни при чём. Всё очень просто. Не так много желающих среди дипломатов в Асунсьоне лететь на работу в африканскую страну.
– Неужели так просто?
– Я не сказал, что было просто.
– Вы ждали Герая в Кении очень долго?
– Ольга, сколько лет вы живёте в Найроби? – вопросом на вопрос ответил Джон.
– Десять.
– Это долго?
– Полагаю, что не очень. А что?
– Для каждого человека существует своя шкала определения «долго». Это очень субъективно.
– Хорошо, Джон. Сколько лет?
– Три года.
– Почему вы организовали травлю старого посла?
– Хм, Ольга, такого не было.
– Джон, я ни за что не поверю, что прислуга сама накропала пресс-релиз и разослала по электронной почте журналистам. За ними стояли вы с Герая. Только вот я не могу понять одного – почему вам понадобилась убирать посла? Хотели посадить на его место своего воз…, извините, друга? Или вы просто поддержали желание Герая стать послом? Или подчинились амбициям, хм, друга?
Джон молчал. Отвернувшись от меня в сторону дороги, он снял очки и принялся протирать безупречно чистые стёкла таким же безупречно белым носовым платком, который достал из нагрудного кармана рубашки. Мне стало жаль запутавшегося в личных и политических интригах Гитонга. Образованный, умный, тонкий человек страдал. И я это видела. Как и то, что спираль внутри него вот-вот перегорит от чрезмерного накала и он взорвётся как та бабушкина лампочка в саду под виноградником.
Наконец принесли кофе и морковный кекс. Чтобы дать время Джону успокоиться, я с энтузиазмом принялась за завтрак. Кофе был крепкий и ароматный, а вот кекс слишком сладкий даже на мой невзыскательный вкус. Я уже много раз зарекалась не заказывать в «Арт кафе» никакую выпечку, а сегодня забыла. Здешние кондитеры бухают горы сахара в свои изделия,
