ящиков пива привезли? – бросил вдогонку Дима.
От Кирина и Асахи по сотне. Сантори прислал две. Они в офисе стоят. И отдельно алкоголь в бутылках. Не знаю точно, сколько. Может и не хватить! А ты вообще-то получил разрешение на проведение дискотеки? Народ будет очень недоволен, если нет. Ты же знаешь! – уже с улицы прокричал Тейм.
Я знаю, ты знаешь… Да……маловато будет, – глядя уже на вновь вытекшую из под халата грудь Изабеллы, задумчиво произнес Дима и перевел взгляд на очарованного Альберто, – Ну что, и тебя тоже одолели извращенцы?
Одолели, как же не одолеть?! Конечно, одолели, но совсем другие. Дима, у меня съемки. Надо срочно завершить исследование и сдать работу профессору до нового года. А главная часть еще не готова. А тут ещё завтрашняя вечеринка. Я так и не понял, у тебя разве нет разрешения? Ведь тысячи приглашений уже разосланы…
Это мне сейчас что такое почудилось?– вспышка библейских глаз беспощадно ослепила португальца, – Сомнение? Недоверие? Или типичный европейский снобизм?
Снобизм? Почудилось. Чур, чур, чур. Конечно, почудилось. Какие могут быть сомнения или недоверие к тебе?! Рождественская вечеринка – это же святое, традиция, которую не мы придумали и не нам нарушать.
Постоянно какой-то отвлекающий фон! Откуда взяться вдохновению?! – Дима с укором покачал головой.
Прости меня. Бес попутал. Так я о съемках хотел спросить. Может, ты все-таки согласишься? – Альберто с благоговением смотрел на русского, сложив руки в молитве.
Милая, ты все поняла? Тогда ступай к себе. Ты же в B-102? Ступай, ступай, – кинул застывшей Изабелле Дима и неспешно пошёл обратно в сторону лифта. Изабелла хотела было что-то спросить, но Дима остановил её уверенным движением руки и указал в сторону женского блока. Неразборчиво ворча, Изабелла последовала в указанном направлении.
Дружок, ты все еще суетишься? В который раз тебе повторяю: я без пяти минут доктор наук, официальный представитель своего государства и буду сниматься где? У тебя?
Дима, но нельзя же все время думать о карьере? Душа, дух, духовность – вот что важнее! Ты же наследник богатой русской культуры! – Альберто активно переступал ногами, не отставая от размеренного, но широкого шага Димы.
Цикады дохнут от твоих страстных сентенций. С каких пор порнография стала стоять на защите духовных скреп? – Дима нажал на кнопку вызова лифта.
Мои фильмы – не порнография! Это заблуждение! Никто ничего не видел, но уже навешали ярлыки. Вот я тебе дам почитать сценарий, и всё сам поймёшь. Да неужели ты будешь вспоминать о годах, проведенных в Японии, только в связи с учебой? Должны же быть и другие яркие воспоминания! – Лифт открылся, Альберто пропустил русского вперед и нажал на цифры три и пять.
Деньги! Например, деньги! Самые яркие воспоминания о моей жизни в Японии – это деньги, которых я не видел у себя дома. Да, и давай откровенно: и я, и ты, и все, кто сюда приезжает только из-за них. Как только японцы перестанут платить, мигом не станет всех нас, и это общежитие тоже исчезнет!
Ну это ты загнул! Я люблю Японию, – защищался Альберто.
