внимателен. Сейчас он был другим, улыбался и шутил, пытаясь подбодрить своих больных, не давая им унывать. Настоящий доктор и настоящий человек.
А я в панике вжалась в стену, когда один из очередных пациентов посмотрел прямо на меня.
– Степан Ильич, как самочувствие? – весело поинтересовался у него доктор.
Честно говоря, выглядел дедушка не очень, поэтому вопрос можно было и не задавать.
– Отлично, Евгений Владимирович! – соврал больной, с любопытством и, как мне показалось, даже с некоторым недовольством на меня поглядывая.
Почему он меня видит? Он что, сейчас умрёт?! Пожалуйста, пусть это будет не в смену Жени!
– Пора? – поинтересовался Степан Ильич, наблюдая, как Женя что—то записывает в его истории болезни.
– Что? – не понял врач.
Степан Ильич грустно улыбнулся:
– Говорю – пора? – кажется, он у меня спрашивает.
Я осторожно пожала плечами, а пациент недовольно сморщился и проворчал:
– А чего тогда глаза мозолишь?
– Степан Ильич? – Женя глянул на него с подозрением. – Всё точно в порядке?
– Да в порядке, в порядке, – буркнул дед. – Ходит тут, а мне страшно, может быть!
– Простите, – промямлила я и поспешила выйти из палаты. За дверью подожду.
Почему он видит меня и всё ещё жив?! Тут я вспомнила про зов, что слышала, когда мы сидели в кафе. Может, этот человек и звал меня? Но почему он тогда не умирает? Странно…
Из палаты, наконец, появился хирург, тяжело вздохнул и отправился в свой кабинет. Там снова встал у окна и закурил, а я устроилась в кресле, с интересом наблюдая за симпатичным доктором. А щетина ему даже идет! Жаль, что я не умею читать мысли, как Госпожа Смерть. Жутко интересно, о чём он думает. Врач докурил и опять занялся писаниной. А потом за окном как—то неожиданно стемнело.
В десять вечера в кабинет явился отец хирурга, а я подошла ближе и прочла его бэйдж. Главный врач, Багиров В. А.
– Ты почему всё ещё здесь?! – недовольно возмутился он, глядя на сына.
– Собираюсь уже. Допишу только.
– Сын, завтра допишешь. Езжай домой, отдохни. День был тяжёлый, а у тебя завтра операция. Ты должен быть бодр.
Женя вздохнул и потёр лоб ладонью.
– Ты прав. Я поеду. А ты когда домой?
– Тоже сейчас поеду. До завтра, сынок.
Они пожали друг другу руки, главврач ушёл, а Женя переоделся в кожаную куртку. Мы спустились на стоянку, где я нагло проскользнула на пассажирское сидение его машины. Просто посмотрю на его семью. Мне просто интересно. Всё равно, дедуля пока, кажется, не собирается на тот свет.
Ехали мы недолго, в полной тишине. Не в смысле того, что я рассчитывала на «поболтать», он даже музыку не включил. Но мне не было с ним скучно, пусть себе молчит. Вот неужели, он не чувствует, что я весь день дышу ему в спину?
Квартира
