в темноте и оказалась на мне сверху. «Я балдею от таких», – промурчала она.
Тем весенним вечером мы орали так громко, что соседский пес нервно поскуливал на балконе.
И больше мы не виделись никогда.
Глава 1
Трудно открыть глаза, особенно в понедельник, особенно через неделю после рождения. Судьба по-прежнему дурачилась – я снова кот. Хоть не хомяк – и на том спасибо!
Я разлепил голубые глаза и взглянул на мир. Мир не стал мне улыбаться, а я не стал напрашиваться. По подсчетам это была моя седьмая кошачья жизнь. Даже вспоминать не хочу, что было до. Предыдущая прошла в скитаниях между подвалом дома №3 и помойкой недалеко от продуктового магазина. А оборвалась неизвестным мне образом после сытного ужина со стрихнином от коммунальных служб. По-моему, в те последние минуты я пообещал, что новую проживу праведно, обзаведусь наконец человеком, жилплощадью, возьму ответственность за потомство (честно-честно) и, если позволит внешний вид, поучаствую в кошачьих выставках.
Итак, что же мне подкинула судьба? Рассмотрев себя повнимательнее, я пришел к выводу, что родился котом британской породы. К трем месяцам мне стало ясно, что мои предки грешили и с шотландцами, и с британцами, и с кем только не грешили. Факты нечистокровных примесей решено было скрывать под внешне недовольной физиономией – первым признаком благородного происхождения.
Отчетливо помню, что в прошлом воплощении я был дворовым разбойником черепахового окраса, а сегодня живу в питомнике бриташек и делю одну коробку с четырьмя братьями и сестрами. Подфартило. И несмотря на то, что через несколько недель меня продадут неизвестно кому, приятно осознавать, что в этой жизни я стою значительно дороже, чем в прошлой.
Внешне я так мил и прелестен, что самому не верится. Обладай я такой внешностью в прошлой жизни, уже давно бы жил на Рублевке. Посмотрите, эта шерстка холодного оттенка, голубые глаза, лапы от жопы, все неприличные места прикрыты подшерстком, ни одной проплешины и еще толстенный хвост. Огонь!
Мою радость прервал писк. Все время забываю, что нас же четверо у мамки.
Единственное, что я хорошо усвоил из прошлых воплощений: первые несколько недель нужно держаться поближе к сиськам, а в идеале не отпускать их, потому что братья и сестры подрастали со мной в одной коробке. И если судить по тому, что наглость моя зашкаливает, у них она могла быть на таком же уровне. Тем более я не был уверен, что в этом помете я самый сильный и крупный. Поэтому породистый ты или нет, если своим незрячим телом не ухватишься за источник корма, считай, первые недели жизни пролетят в голоде. Мамка с тобой носиться не будет, у нее, если что, еще есть. И даже если сердобольные люди поднесут тебя к источнику еды, существовать с мыслью, что я слабый несмышленыш, мне было бы сложно. Я схватился за сосок что было сил. Спал, ел и снова спал.
Я грубо отодвигал всякого, кто посягал на мамкины соски. Я был беспощаден, неумолим и нагл.
