один!И не с кем радостью делиться,
Ты словно весь из горных льдин!
Дай кинокамере открыться!
Любимой с неба принесешь
И эдельвейс, и вид вершины,
И даже прошлогодний снег
Нетронутый любой машиной.
«Подсолнух черный, совсем поспел он…»
Подсолнух черный, совсем поспел он,
Его собратьев стоят поля.
И помидоров подолы полны,
Они красивы как – никогда.
Стоит палатка, стоит шалашик,
Костер пылает на берегу,
Один купальник, какой там плащик.
А я себя лишь и берегу.
Мужчина мощный, весьма спортивный,
Колдует снова над тем костром,
И мысли вовсе не позитивны,
И он как пьяный, в нем будто ром.
Он как в тумане с такой девчонкой,
Что не дается никак ему,
Она уж въелась ему в печенки,
Но не подвластна. Быть по сему.
И он сдается, живет соседом,
Она – в палатке, он – в шалаше.
Они колдуют лишь над обедом.
Такой наземный у них фуршет.
«А Вы меня бы полюбили? …»
«А Вы меня бы полюбили? —
Спросил высокий человек, —
Иль Вам нужны автомобили?»
Глаза блестели из-под век.
Такой холодный магнетизм,
Был неизбежен на природе,
Она подсела как турист,
И от дорог была на взводе.
Но изменилось нечто в ней,
Когда она его коснулась,
Таких пылающих огней,
Ей видеть и не приходилось.
А он сказал: «Сидите тихо.
Опасны чувства за рулем.
Поехали», – добавил лихо.
Глаза блеснули в нем углем.
Она подумала в смятение:
«О, Господи как он хорош!»
А, он подумал: «Вот везение!
Такая дама! День хорош!»
«В пургу попали на Алтае…»
В пургу попали на Алтае,
Сугробы стенами стоят.
Природа стонет, завывая.
Автобус полон был ребят.
Они все пели песни дружно,
Так заглушая страха миг.
Мотор ревел во тьме натужно,
И не естественный был мир.
Стояли вдоль дорог машины.
У них, что ль кончился бензин?
Сугробов дикие вершины
Страшили близостью картин,
Они почти касались окон.
А снег вращался и летел.
Никто от страха не заохал,
Лишь прессовал сугробы тел.
И все сближались ближе, ближе,
И пели громко, что есть сил.
Их головы склонялись ниже,
Вдруг, кто-то сонно засопел.
«Есть опыт счастья небольшого…»
Есть опыт счастья небольшого,
И для поэта он бальзам,
Не надо мужа мне чужого,
И своего вам мужа дам…
Но лишь
