дома…
Но мат, но порнуха, но грязь…
Мы никогда не знали, что у мужчин и женщин главное – тело.
Даже не глаза – а задница.
Ну, коли сегодня мозги не главное – население как-то отошло в сторону.
Как-то свежим дыханием и торчащей грудью мы никогда не отличались.
Если что-то торчало за пазухой – это был ворованный водопроводный кран или банка кофе.
Так что по красоте тела мы здорово в стороне.
У нас вот это: образование… Потом литература… Потом наука…
А нам неожиданно замерили талию и таз.
А перхоть, а прокладки, а «Бленд-а-мед» – все, чтобы выглядеть, и ничего, чтобы соображать.
И в фильмах подробно – как проломить голову, и ничего – чтобы ее наполнить.
Как-то уж сильно больно мы не нужны.
Приходи, смотри, купи, звони.
От этой жизни в виде водорослей мы тупеем со скоростью сто человек за передачу.
И тихо смотрим на буйство красок вокруг.
Может, сейчас не наше время?
А когда оно было нашим?
Прежде – Советская власть.
Ныне – Рекламная власть.
Все тебе говорят, что делать, что носить, куда ходить.
Ну хорошо, с их помощью мы от перхоти избавились и кончики волос у нас мягкие.
Как-то не хотелось бы считать это смыслом жизни.
Добиться нашей сельской труженице размеров 90–60–90 при ватнике и сапогах?
И это все для кого?
Для мужа нашего?
Да у него самого 30 на 20 на 28, имея в виду глубину мысли и широту души.
Так что когда еще нам светит быть принятыми в европейских домах, даже без перхоти и с душистым дыханием.
В общем, жить мы среди мюзиклов и «дьюти-фри» живем, но как-то потерянно.
Всё ищем, ищем свое место и не можем никак отыскать.
Здорово все-таки нас приучили не думать о себе.
То время кончилось.
Язык кино и Чикаго стал переводим.
Мы уже знаем, что такое убивающий гангстер и преуспевающий адвокат.
Мы еще не знаем, что такое завод Форда и Катерпиллера, но хорошо знаем, что такое доллар, и ищем, ищем и находим понемногу, входя в этот мир с недоверием и удивлением.
И судорожно, как деревенский мальчик, держим свой фанерный чемоданчик, где среди самого необходимого – две-три книги Булгакова, два куска мыла, одна зубная щетка, две песни Окуджавы, три песни Высоцкого и три картины Эльдара Рязанова.
И, может быть, несколько строк автора этих строк. Целую, жду, пишу.
«Культурный слой…»
Культурный слой должен расти телами и текстами.
От нас останутся веселые размышления, мобильные телефоны, теракты и Интернет.
Немало.
Нам досталось телевидение, авиация, памперсы и Голливуд.
Тоже неплохо.
Предыдущим –
